Дух помолчал, подумал, выдал шепотом:
– А ведь пока никак. Ваш дар риэнны заперт.
Риэнны! Одно слово, а столько сказано…
– Эльдер, отойди, – сквозь зубы процедила я. – Ты можешь пострадать случайно.
Ледяная прозрачная стена просела, но совсем с линии удара не убралась. Ну, пусть потом не обижается. Дух торопливо забормотал:
– Но я могу напомнить такие вещи, какие знали только духи нашего рода и больше никто. Вы хранили в шкатулке со сломанными солдатиками перо райской птицы, помните? Оно потом исчезло, когда наша риэнна перестала поддерживать сотворившее его заклинание. Я присматривал за вами, вместе с другими духами. Я помню даже ваши ходы в шахматной партии с Дигеро. Вы играли белыми, и ваш первый ход был пешкой королевы. Нам было запрещено вмешиваться без крайней необходимости, чтобы вы не узнали о нас прежде времени. Я присутствовал невидимым на всех семейных советах, следил за вами в кладовой, когда Рагар убил предательницу Сильвию. А ведь она готова была вас выдать! Вы верите мне, Лэйрин?
– Допустим. Дальше.
– Леди Хелина в смертельной опасности, но я точно знаю, что она еще жива. А ведь я ее предупреждал! Умолял!!! И дэриэны Амель с Гиртом, ваши бабушка с дедушкой, ее умоляли! Но она почему-то решила, что в Северной Империи сможет укрыться. О, если бы мы могли ее остановить! – невидимый дух опять издал столь горестное стенание, что мурашки пробежали не только по моей спине, но даже по шкуре Эльдера, вздыбившего ледяную чешую. А огненное кольцо Дорри взъерошилось, как куст чертополоха.
– Да скажешь ты, в конце концов, что случилось с мамой?
– Ее захватил Азархарт, – шепнул дух на пределе слышимости. – Она успела лишь отправить меня к вам с этим известием.
Я похолодела от ужаса. Но с подозрением прищурилась на арку окна, откуда доносился голос.
– Почему именно тебя? Почему не мою бабушку или дедушку?
– Они же были воплощенными дэриэнами, отягощенными плотью. И в тот миг наша риэнна их развоплотила, чтобы они не попали к темному владыке вместе с ней. А процесс развоплощения весьма мучителен даже для духа. Это такое страдание, что мы теряем разум на некоторое время. Потому она отправила меня, невоплощенного. И велела передать следующее: «Не верь ни одному слову Азархарта, дитя мое. Он попытается заманить тебя в ловушку, будет шантажировать, но ты не поддавайся. Не вздумай искать меня и тем более, освобождать. Даже если я сама буду просить тебя потом – не верь. Это буду уже не я. Помни, что я люблю тебя, Лэйрин, и твоя безопасность превыше всего».
