– Ну и как он тебе?
Огненная псина, глухо взрыкнув и оскалив клыки, бросилась на фантома. Неуправляемое создание спряталось за мою спину. Эльдер попытался взлететь и достать обоих взбесившихся фантомов и чуть не раздавил меня. А ложе точно раздавил, махнув хвостом. Столбики, державшие балдахин, рухнули. Полог накрыл и мою копию, и вцепившуюся в его ногу Дорри, и свечу. Ткань загорелась. Снежный дракон обжегся, взвыл, шарахнувшись в сторону. Тряпка, прицепившаяся к когтю, метнулась за ним. Прощай, туалетный столик, кресло и ширма.
Я погасила начавшийся пожар, отползла в уголок, сосредоточилась и развеяла свой фантом, на создание которого убила столько сил и времени.
– За что-уу? – всхлипнул он, рассыпаясь искрами.
Мне тоже было смертельно обидно за свой труд и бессонные ночи.
Дорри тут же, не дожидаясь, когда я опомнюсь, с виноватой мордой шмыгнула в камин.
– Что это было, ваше потрясающе двойственное величество? – прошептал Эльдер, оторопело оглядывая учиненный им же разгром.
– Неудачный эксперимент, – я приподнялась, села, потирая ушибленные места. Полуоторванный кружевной манжет на рубашке не прибавил настроения. – Кто-то перехватил власть над моим фантомом, вот что интересно. Он действовал не по моей воле.
– А в башне так же себя вел?
– Нет, был нем и недвижен, как мертвые боги. Это же фантом!
– Дорри тоже – лишь видимость собаки, но вредничает как живая, – пожаловался мой друг. – Особенно когда никто не видит. Пытается меня с моего любимого коврика согнать, жадина.
В камине возмущенно фыркнули угольки.
– Твоего? – подняла я бровь.
– Нашего! – примирительно уточнил дракончик и поспешил вернуться к теме. – Значит, что-то оживило ваше огненное отражение только здесь, за пределами защиты убежища. Я бы решил, что фантомом двигала душа Роберта, но тогда Дорри не набросилась бы. Она вела себя так, словно появился чужак. Причем не в первый миг появился, а когда вы прикоснулись к нему.
Угли в камине пошевелились, издав утвердительное ворчание. Все-то она понимает, эта дивная огненная псина, несущая в себе отпечаток воли ее творца.
– Я не сержусь, Дорри, – вздохнула я. – Спасибо тебе.
Лучше было помолчать. Обрадованная гончая вылетела пламенным гейзером, сбила меня с ног и… нарычала на открытое окно.
– Что там, Эльдер? – я попыталась отпихнуть псину, решившую вдруг, что мне угрожает сквозняк.
– Ничего, – ласх поземкой скользнул, принюхался. – И никого. Я не чувствую опасности.
От окна, за которым ничего не наблюдалось, кроме неба с бледными звездами, раздалось скромное покашливание.
