– Ты видел ее? – спросила она, имея в виду секретаршу глвного редактора «Российской газеты», которая и передала важнейшую информацию о Селиванове человеку, который чуть не убил Наталию.
– Видел.
– Ну и что?
– Да ничего. Она здесь не при чем. Телефон прослушивается, это как пить дать. Кроме того, она могла сообщить о твоем звонке кому угодно… Ты лучше подумай, что будешь говорить следователю.
– Я уже подумала: ничего. Он ничего от меня не добьется. Я уже тысячу раз говорила ему, что это было обычное ограбление. Сумку-то он у меня вырвал из рук… Хорошо, что в ней кроме помады и газеты ничего не было… Все, что я обычно ношу с собой, начиная от носовых платков и кончая пистолетом, я, к счастью, оставила у Полины, в несессере… Ты мне лучше скажи, как я выгляжу?
– Потрясающе. Никогда в жизни не видел такой бледной кожи… Меня расстраивает, что ты ничего не ешь…
– Ничего, это полезно. Как там Лена, навещает тебя?
– Заходит иногда, приносит пирожки, а один раз вообще пригласила поужинать…
«Логинова там тоже кормят пирожками, – с грустью подумала Наталия, представив, как он сидит на кухне в обществе счастливой Сони и улыбается ей. – Какая же я все-таки собственница…»
– Надеюсь, ты ей ничего не рассказал о Полине?
– Ничего. Мы же договаривались. Хочешь, я принесу тебе мороженого?
– Принеси. Только толку-то от этого… Послушай, как бы мне поскорее свинтить отсюда, а?
– Что сделать, не понял?
– Уйти, сбежать… не понял… Бок и дома заживет. У меня же целая куча дел. Кстати, я слышала, что здесь, где-то внизу, в так называемом «красном уголке», где стоит телевизор, есть пианино. Как бы мне туда спуститься и поиграть что-нибудь для души… Ты не сможешь мне это устроить? Уверена, что для этого тебе потребуется всего одна коробочка конфет. Сходи, будь другом… А я тебе поиграю… Все не так скучно будет.
Валентин вернулся аж через полчаса. По выражению его лица она поняла, что все устроилось.
– Только мне сказали, что инструмент слишком расстроен, чтобы на нем играть…
– Мы позвоним прямо отсюда в контору, занимающуюся настройкой, и я оплачу всю работу.. После этого они сами отдадут мне ключ от этой комнаты. А пока все равно пошли…
– Ты уверена, что дойдешь?
– Совершенно. Ты же сам слышал, что никакие жизненно важные органы не задеты. А шов почти затянулся…
– Не затянулся, а воспалился…
– Значешь, а тебе не кажется все это символичным?
– Что именно?
– Как что, ведь и мне досталось от этой истории… Только мне повезло, и я жива осталась… Обидно, правда, что я так ничего и не узнала: за что убили Селиванова?
