Въ нашихъ умахъ невольно мелькало такое соображеніе: все зависитъ отъ начала — если тема иная, чѣмъ та, о которой намъ изъ Округа сообщили, стало быть слухъ о перемѣнѣ вѣренъ и вся наша подготовка гибнетъ; если же та самая — все спасено... „Характеристика Бориса Годунова по произведеніямъ Пушкина”, расчленение провозглашаетъ директоръ.
Уфъ! У всѣхъ лица прояснились. Керенскій повторно продиктовалъ, наименованіе темы, предупредивъ, что на изготовленіе письменной работы дается всего лишь пять часовъ, по истеченіи которыхъ все будетъ у экзаменовавшихся отобрано.
Во всѣ послѣдующіе письменные экзаменаціонные дни по остальнымъ предметамъ все прошло такъ же гладко и благополучно. Къ устнымъ испытаніямъ были допущены всѣ.
Прошло съ тѣхъ поръ немало времени, но до сихъ поръ при воспоминаніи о той обстановкѣ, при которой пришлось сдавать свои письменные экзамены, испытываешь чувство не только нѣкоторой неловкости, но и полнаго стыда передъ совершеннымъ нами въ то юношеское время. Единственнымъ оправданіемъ себѣ самому нахожу лишь то, что поступалъ я тогда не по своей иниціативѣ, а подъ вліяніемъ общаго, чистостаднаго побужденію.
Устные наши экзамены проходили при болѣе торжественной обстановкѣ. Въ большомъ актовомъ залѣ стоялъ подъ портретомъ Государя огромный столъ, покрытый краснымъ сукномъ, за которымъ засѣдалъ цѣлый синклитъ начальствующихъ лицъ и почетныхъ гостей, включительно съ Архіереемъ — при экзаменѣ Закона Божьяго, и Попечителемъ Гимназіи, Егермейстеромъ Высочайшаго Двора А. А. Пашковымъ.
Экзаменовавшіеся отвѣчали сначала по вынутому билету, а затѣмъ педагогическій персоналъ спрашивалъ ихъ по всей программѣ. На испытаніяхъ по древнимъ языкамъ предлагалось читать и переводить любую изъ книгъ, разложенныхъ для сего на экзаменаціонномъ столѣ, представлявшихъ собою произведенія всѣхъ выдающихся римскихъ и греческихъ классиковъ. Въ общемъ, отношеніе къ намъ, несмотря на повышенныя въ то время требованія, со стороны экзаменовавшихъ, было сравнительно снисходительное, и въ концѣ концовъ, аттестаты зрѣлости были выданы всѣмъ, причемъ медалями съ изображеніемъ Аѳины Паллады были награждены Ульяновъ и я.
Счастливъ былъ я разстаться съ гимназической учебой, впереди ожидалось много новаго и интереснаго, вѣдь кромѣ Симбирска, я еще ничего не видалъ! Перспектива попасть въ Москву, жить тамъ въ условіяхъ студенческаго быта — все это волновало мое воображеніе и заполняло умъ и сердце радостными мечтами. Рѣшено было, что въ Москву на жительство поѣдетъ со мной вмѣстѣ мама, нуждавшаяся въ серьезномъ лѣченіи.
