Быстро обулась и выскочила на крыльцо. Каина нигде не было. Все, что было доступно взгляду, пустовало.
— Саша! — крикнул Тавий из дома.
— Иду! — ответила я.
Протяжно завыли волки. И что-то было в этом вое такое, что заставило тянуться вперед. Плечи робко передернулись. И пришло понимание.
Оно холодной быстрой поступью леденило душу и кололо виски.
Меня манил этот вой. Безотчетно. Словно гипнозом.
Одним движением блокировала дверь и сорвалась с крыльца, будто со старта к финишной прямой на время.
Снег затормаживал движения, но я бежала вперед, бороздя нерасчищенную дорогу, стараясь ступать след в след по уже проложенному пути несколькими мужчинами.
С десяток домов в белых шапках с закрытыми ставнями и калитками остались за спиной. Впереди небольшая площадь с пустой будкой и ворота. Жители деревни предсказуемо заперлись в домах с закрытыми ставнями. Ворота не поддавались, запечатанные магией.
Как в тумане, бездумно, сотворила несколько пассов и шагнула прямо сквозь деревянные створки.
Воздух свистел в легких. Где они?
Желтый всплеск света осветил небо в стороне леса, который находился за широким раскинувшимся полем. Я не бежала — летела на вспышку, которая была слева.
Где-то на краю разума мне виделись скалившиеся морды довольных хищников, капли крови на белом покрывале.
Цепочка следов четко вела в лес, но никого не было видно. Проваливаясь по голень, а где и выше, падая, спотыкаясь, я старалась быстрее достичь цели.
Внутри все колотилось, дрожало, искало.
Черные стволы с белыми шапками, еловые заснеженные лапы окружили меня.
Так и не собранные волосы разметались по спине и покрылись инеем после теплого дома, шерстяные штаны и кофта вымокли, и снег навис на них безобразными комьями. Холодно не было, я так торопилась, что стало жарко. Однако горло саднило от отдышки на морозе.
Сначала я услышала голоса и тихое утробное рычание, а уже потом увидела действо.
Деревья чуть расступились, образуя маленькую полянку с вытоптанным снежным покровом и группой лиц с однозначными намерениями.
Метрах в пятидесяти стояли пятеро человек вместе с дядей и стая волков. Я их не видела в белой гуще, они терялись на фоне. Я их чувствовала, не понимала как, но чувствовала. Двадцать волков сжимали в полукруг людей, наступая по дуге.
Их души были холодными, вымороженными, их сердца были осколками льда. Они не знали пощады и не терпели страха. Они шли убивать, и они убивали. Волчьи пасти раскрывались в смертельных укусах и даровали ужасную смерть с черными глазами, с жесткой белой шерстью.
