После разгрома немцев под Москвой зондеркоманду отвели в Рославль и в 1942-м реорганизовали, переименовав в «зондеркоманду 7Ц». В сентябре 1943-го, после участия в кровопролитных боях с наступающими советскими войсками, команду вывели с фронта и расформировали. Однако — что весьма примечательно — бывшие члены форкоманды «Москва» продолжали действовать в айнзатцкомандах-8 и -9.
С ноября 1943 года штаб команды-9 находился в белорусском Полоцке, в июне 1944 переехал в польский город Августов, в марте 1945 года остатки форкоманды передислоцировались в Кёнигсберг. В Восточной Пруссии эти специально обученные люди участвовали в создании и подготовке групп под символическим названием «Вервольф». Но занималась эта таинственная научно-боевая нацистская единица не только подготовкой диверсантов и диверсионных акций на оккупированной территории!
Одновременно, во время вступления войск в Верею, на военный аэродром недалеко от Боровска сел специальный самолет люфтваффе, на котором Отто Скорцени прибыл для встречи с резидентом германской разведки. Вместе с главным диверсантом прилетели офицеры-разведчики из замка Фриденталь.
В расположенном недалеко от Берлина укрепленном замке Фриденталь, разместившемся на довольно большой территории, где имелись и старинный парк, и пруд с прилегающими к нему кустарниками и оврагами, располагалась учебная база, так называемые «фридентальские курсы». Занятия проходили как в древних, так и в совершенно новых постройках, а также на самой территории, окольцованной высокой каменной оградой. И готовили здесь не только диверсантов, но и спецов, обладавших пси-талантами. О, эти выпускники секретной программы фюрера «Рыцарские замки» умели многое, что не могло привидеться обывателю в страшном богобоязненном сне…
Вместе с любимцем фюрера Скорцени на аэродром под Боровском прибыла и специальная команда Бранда, состоящая из специалистов по ведению боевых действий в пещерах и подземных коммуникациях.
Тайная встреча Скорцени и резидента должна была состояться в домике лесника, схоронившемся на лесной поляне средь непроходимой чащи, как раз между Боровском и Вереёй.
Скрипя, отворилась старая ветхая дверь, и на пороге деревенской хаты перед глазами Отто Скорцени возникла фигура мужчины неопределенного возраста в длинном прорезиненном плаще с наглухо закрытым капюшоном. Человек, известный местному люду как тракторист-стахановец Семен Павлович Бурмистров, тихим голосом на чистом немецком языке представился, назвав гостю совершенно иное имя.
