Тут все столики были заняты, но народ теснился и прижимал локти, чтобы другие тоже смогли сесть. Сейчас приличный поезд больше напоминал лагерь беженцев. Официанты сбивались с ног, подавая скудный ассортимент питания. Горячительных напитков у них точно было больше, чем еды, судя по набору на столах.
Девушка напротив меня заманчиво потягивала темно-коричневую жидкость с поднимающимся ароматным паром. Она так довольно щурила глаза…
— Мне такой же, — попросила я подбежавшего паренька. Девушка одобрительно мне подмигнула. — И правда вкусно, — поделилась я с ней, когда передо мной поставили прозрачный стакан на ножке, и я отпила. — Но не пойму, что туда добавлено, горчит немного.
— Это же алкоголь, — как само собой разумеющееся.
Какой еще алкоголь? Вот это? Нет, ну правда вкусно, горячий такой, грудь обжигает. Но я вообще не пью.
— Это все алкоголь? — на всякий случай уточнила я, готовая отказаться от напитка. Пьянеть мне не стоило.
— Нет, ты что. Его туда для вкуса добавляют.
А, ну раз так, то, наверное, все нормально. Вкусно-то как.
— И тут он говорит мне: «Есть вещи, которые тебя не касаются». Нормально?
— А ты ему что?
— Да что-что, ушла я. А он даже не остановил меня.
— Вот урод!
Я согласно отхлебнула из четвертого стакана, на душе было тепло и странно хорошо. Проблемы не казались такими страшными, зато поведение Эла стало сосредоточием зла, о котором хотелось поделиться.
Поезд на небольшой скорости катился вперед. Механический голос вещал, что мы двигаемся с опозданием в два часа.
— Он вообще бывший моей подруги, — язык решил сдать все секреты, а мозг не реагировал, почему-то получая удовольствие от каждого глотка.
Девушка по имени Жуна округлила глаза.
— Вот это дела-а, — протянула она. — Она знает?
— Да ты что? Нет. Потому что ничего нет, не было и никогда не будет!
— Если ты об этом думаешь, то будет.
— Я? Я не думаю об этом совсем! Он меня не интересует ни капли!
— Красивый?
— Красивый, — кивнула я, ловя губами трубочку и делая очередной глоток.
— А у меня был случай…
Когда я все-таки поняла, что опьянела, было уже поздно, шестой стакан для непривыкшего организма стал фатальным. Я заснула, неприлично отключившись за столом.
— Лика-а, Лика-а-а, — тянулся голос в сознании. — Не просыпается! Говорила же, что ей на этой остановке выходить.
Волшебные слова звучали лучше будильника. «Остановка», «Выходить».
Я резко открыла глаза, еще не понимая, что со мной произошло. Голова была пустой и очень тяжелой. И галлюцинации, помутнение рассудка тоже присутствовали. Зажмурилась, снова открыла глаза. Видение не исчезло. Никогда больше не буду пить алкоголь. Ни-ко-гда.
