Спасибо Вам за то доброе отношение, которое я вижу с Вашей стороны и которое я совершенно ничем не заслужил. От всей души желаю Вам, чтобы скорее наладилась здоровая и радостная жизнь. Поцелуйте от меня Вашего мальчика и передайте самый сердечный и теплый привет Глебу. Крепко целую Вашу руку.
20.08.37 г.
Даниил Андреев.
***
Дорогая Любовь Федоровна, перед отъездом в Судак хочется передать Вам хотя бы несколько дружеских слов. Очень мне грустно, что приходится уезжать, так и не повидав Вас От Вас и от Глеба Борисовича я чувствую идущее ко мне такое теплое, сердечное отношение, что с моей стороны давно уже поднялось ответное, но я не умею его выразить.
В Москве я задержался против предполагаемого на несколько недель, и это время было наполнено всякими заботами, суетой, да и некоторыми тяжелыми впечатлениями. В Судаке, впрочем, надеюсь отдохнуть от всего, и ждет меня там, как будто, только хорошее.
Вернусь около 1.09 и тогда застану Вас уже матерью. От всего сердца, от всей души желаю Вам благополучного миновения всех страданий. Да хранит Бог Вас и Ваше дитя.
***
Дорогой Глеб Борисович, наши попытки повидать друг друга начинают напоминать сказку про Журавля и Цаплю. Дело в том, что мне неожиданно предложили небольшую, но очень срочную работу, которую надо сдать к 25.1, и я ее взял, т.к. финансовое положение не позволяет сейчас пренебрегать такими вещами. Как мне ни совестно (и просто неприятно), приходится просить Вас перенести нашу встречу на любое число после 25-го. Будьте так добры, позвоните мне, пожалуйста, часов в 5 в любой день (я в это время всегда дома, т.к. обедаю), и назначьте какое угодно число. Очень я соскучился — моя жизнь в последние месяцы не дает возможности никого видеть, а я не создан для такого отшельничества! Привет сердечнейший Любови Федоровне, а Алешу поцелуйте в головку.
Д. А„ 15.1.1941 г.
Москва, Центр
быв. Никольская ул. (ул. 25-го Октября)
д. 17 кв. 37.
СМИРНОВУ
Глебу Борисовичу.
Александр Коваленский
СТИХИ ИЗ ЦИКЛА «ОТРОГИ ГОР»
Уже не в первый раз, в минуты роковые
Они приходят в мир для тайного труда,
Когда бьет грозный час возмездья и суда,
И морок гонит нас и страх сгибает выи…
В подпольи наших дум, где дремлют чуть живые
Останки чистоты, доверия, стыда,
Являются они — откуда и куда?
Пройдя сквозь все посты и рвы сторожевые.
И каждый, кто хоть раз воочью повстречал
Кого-нибудь из них — в сермяжном зипуне ли
Январским вечером, на знойной ли панели,
Страдой июльскою — на благостный причал
