Прежнее руководство КПСС состояло из людей, рожденных до октября 1917 года. Они все невольно, часто подсознательно обезьянничали и подражали прежним, времен их детства, сакрально-теократическим порядкам, поэтому СССР был в чем-то похож на прежнюю императорскую Россию, что особенно восхищало многих тупиц-советологов, утверждавших из своей гарвардской и йейльской глуши о неизменности России при всех режимах. Умерли старики-паралитики, глотавшие собственные челюсти и ходившие в туалет на костылях, — умер вместе с ними и СССР. Горбачев помнил только о тяжелых каменных задах своих колхозных, совхозных, рай-комовских, обкомовских начальников. Он буквально на коленях вымолил у больного Андропова перевод в Москву для продолжения своей лизоблюдной карьеры провинциального номенклатурщика. Ге-ронтологическая когорта всех этих устиновых, черненко, кириленко и проч. егоров кузьмичей была последним хранителем обагренного кровью несчастных Романовых сосуда с огнем Российской империи. После их смерти огонь погас, сосуд империи сменил урыльник. Это все были дети лакеев, влезшие в господское платье. Кто-то, посмотрев бондарчукскую «Анну Каренину», совершенно справедливо заметил, что прислуга в отсутствие хозяев, переодевшись в их костюмы, сыграла толстовскую семейную драму. Сталинско-бреж-невское государство и было такой пародией на Россию взбесившихся и обожравшихся лакеев. Все, кто видит в сталинской России какое-то величие, — насмерть отравленные кровью невинных маньяки.
Первая мировая война была катастрофой всех этих жюлей верное, золей, Чеховых, амфитеатровых, голсуорсей и прочих драйзеров. Их герои умирали в грязи и нечистотах Марны, Вердена, Галиции. Сейчас в России много фронтов: на Кавказе, в Молдавии, в Средней Азии. Всюду умирают люди, которых хорошо вооружили и умело стравили. А мы — убогие, тупые, аскетичные, чистые шестидесятники — верили радио «Свобода», лепетали о правах человека, о том, что «Запад нам поможет». Помог, и еще как помог, втирая в раны соль, перец и керосин, а точнее, халявную нефть, отчего все тело Восточной Европы от Вуковара до Карабаха сейчас кровоточит и гноится. Великая цивилизаторская роль Запада (у России две родины), о чем вещал коснеющим языком великий эпилептик, превратилась в пшик. Оказалось, что у России отнюдь не две родины и что мертвые камни Европы — это ее новая Голгофа, и священны они только постоянно проливаемой на них кровью.
В свое время окаменевшие от болезни мозги Ленина разрезали на пластины и стали их изучать в специальном институте, весь научный и административный состав которого потом расстреляли. Если сделать разрез нашей теперешней катастрофы, то мы увидим, что в крахе СССР совершенно нет здорового морального начала. А где нет здорового морального начала, нет и цивилизации, нет и культуры, нет и нормальной конструктивной политики. Трагедия нынешней России в несбывшемся и нереализованном. Почему не реформировали СССР сверху? Почему в нем превалировали криминальные аппетиты номенклатуры, почему здоровые конструктивные силы общества были грубо оттеснены на задний план и победила деструктивная модель? Обо всем этом можно только сожалеть. Истоки этой нестабильности в негласном конкордате четвертого сословия и большевистской шайки. Этот конкордат действует и поныне, это совместное молчаливое дружное разграбление России простонародьем и номенклатурой: номенклатура крадет вагонами, а простонародье — то, что может унести на спине. Брежнев незадолго до смерти, когда он уже плохо слышал даже собственную икоту и перистальтику желудка, все-таки услышал, как кто-то сказал при нем, что советские люди мало получают (т.е. у них низкая зарплата), и очень живо среагировал: «Кто теперь живет на зарплату? Все кругом крадут. Я сам, когда был молодой, крал ящики на вокзале». Умный и циничный был правитель Леонид Ильич, прекрасно понимал своих подданных. Такой же конкордат совместной уголовщины есть между режимом Ельцина и массами русского простонародья. С барского стола по-прежнему падают кости.
