Сегодня только третья сентября, и я рискую упасть в глазах преподавателей с примерной ученицы, отличницы и умницы до прогульщицы. Этого нельзя допустить. И как меня только угораздило проспать?! Раньше никогда такого не случалось!
― Голодна? ― спросил Павел.
― Немного, ― соврала я. На самом деле я просто умирала от голода.
Он пошарил в бардачке и достал оттуда шоколадный батончик «Сникерс».
― Держи, ― Павел протянул руку назад и вручил мне шоколадку.
― Спасибо, ― поблагодарила я и взяла «Сникерс».
Через десять минут Павел остановил машину у школы.
― Встремся после уроков, ― сказала я ему и выскочила из иномарки.
― Удачи! ― крикнул он мне.
Не оборачиваясь, я махнула ему рукой и побежала к зданию, по пути выбросив обертку от шоколадки в урну.
В школе стояла необычная тишина. Такое случалось только во время уроков, на переменах же царил хаос. В ушах звенело, ладони вспотели от волнения. Я подошла к расписанию и посмотрела на часы. Пару минут назад начался третий урок. Физика. С моих губ слетел вздох облегчения. Я ладила с Аркадием Степановичем. Он, как и все физики, был немного чокнутым, но, к сожалению, не все такие добрые, как этот мужчина.
Кабинет физики находился на третьем этаже. Поднимаясь по лестнице, я подумала о Максиме и нашем вчерашнем свидании. Я вспомнила его признание, безобидные поцелуи в щеки и покраснела.
Я шла с опущенной головой, поэтому не могла видеть, что впереди кто-то идет. Да я и не рассчитывала на то, что по коридорам может кто-то блуждать помимо меня. Везде было тихо, я не слышала ничьих шагов… Ну, или я настолько была поглощена своими мыслями, что не заметила этого.
Я налетела на кого-то и, не сумев удержать равновесие, упала. Чтобы смягчить падение, я выставила руки вперед, но без травм не обошлось. Я больно ударилась коленкой.
― Ай! ― воскликнула я и услышала, как вслед за мной на пол посыпались чьи-то учебники и тетради.
Потирая ушибленное место, я медленно подняла взгляд и тихо ахнула.
Я снова столкнулась со слепым парнем!
Он растерянно мотал головой, выставил руки вперед и стал медленно опускаться вниз.
― Простите, ― проговорил он.
Забыв о боли в коленке, я смотрела на то, как он сел напротив меня. Его руки нащупали учебники, и он стал собирать их.
«Перестать глазеть на него!» приказала я себе.
― Это ты извини, ― сумела я выдавить.
На какое-то мгновение парень замер, а затем его губы медленно растянулись в улыбке, и на щеках появились глубокие ямочки.
