Промысел Кашкетина был довольно прост и не требовал ни значительных денежных вложений, ни многодневной разработки будущего объекта мошенничества. Три-четыре раза в неделю Коля, имея при себе несколько позолоченных обручальных колец из астрономической бронзы, с безупречными клеймами 586-й пробы, отправлялся на один из многочисленных столичных вокзалов и аэропортов. Минут сорок он вертелся в кассовом зале, намечая потенциальную жертву — таковой чаще всего оказывалась какая-нибудь пожилая тетенька из провинции, приехавшая в столицу за покупками. Определившись с «терпилой», Кашкетин придавал своей физиономии выражение полной растерянности и, подойдя к женщине, принимался «укатывать лошицу»: мол, извините, такое дело… Сам приезжий, деньги украли, а дома жена на сносях, надо срочно ехать, а не на что. Не купите ли колечко? Недорого отдам, в два раза дешевле, чем в ювелирном магазине. Ну войдите в положение, выручайте, вы ведь сами наверняка мать! Да что вы, настоящее, конечно, вот и проба стоит! Да и не предлагал бы, если бы крайняя нужда не заставила!
Как правило, люди покупались — упоминание о «жене на сносях» особенно располагало к продавцу женщин. (А если клиентами были мужчины, то мошенник обычно говорил о «больном отце».) К тому же Коля был чисто одет, безукоризненно выбрит, говорил тихо, растерянно, и его история выглядела очень убедительно. Он не был похож на грязного вокзального бомжа, просящего на опохмелку, он так хотел видеть беременную жену и потому внушал невольные уважение и доверие. Да и цена за обручальное кольцо выглядела для «терпил» весьма заманчиво. Золото, как известно, всегда в цене — почему бы и не приобрести по случаю?
Мошенник справедливо считал, что подделка если и обнаружится, то произойдет это в нескольких сотнях километров от Москвы. И вряд ли жертва мошенничества отправится в столицу лишь для того, чтобы накатать на него заяву в ментовку. Кроме того, «фармазон» (то есть мошенник) исправно отстегивал деньги «смотрящим» из тех московских и подмосковных группировок, которые «держали» вокзалы и аэропорты. А потому мог всегда рассчитывать на поддержку и помощь при возможных неприятностях с вокзальной или аэропортовской милицией.
Впрочем, от того, что произошло в феврале этого года на Белорусском вокзале, Кашкетина не спас бы даже начальник всей транспортной милиции Москвы, пожелай он помочь попавшему в беду «фармазону».
Вроде бы Коля все сделал правильно: и «терпилу» подыскал фартового — хлипкого пожилого мужчину интеллигентной наружности, и «подъехал» к нему грамотно, и «укатывал» без нажима: понимаете, сам из Смоленска, второй день в Москве, позвонил домой — и на тебе, беда: отец от инфаркта умирает! Надо вот срочно домой возвращаться, да деньги украли.
