Судили-рядили не очень долго. Все как один предложили нанести удар по острогу в Арском лесу, после чего захватить и сам Арск. Покончив же с ним, оставить на всех дорогах, что идут от Ногайской орды, крупные заслоны с крепкими тынами, нужные на случай, если ногаи решат послать Казани помощь.
Иван Грозный принял предлагаемое, внеся лишь поправку: направить на острог и в Арск отдельную рать численностью в тринадцать тысяч конных, во главе с князем Андреем Курбским и пятнадцать тысяч пешцев, которых вести князю Александру Шуйскому-Горбатому. В заслоны же на дороги из Ногайской орды идти Сторожевому полку.
Когда же речь пошла о тайном ходе, предложения от участников совета посыпались горохом. Одно другого мудренее. Отмахивался от них Иван Васильевич, и вот слово своё сказал Курбский, предложивший устроить подкоп под стену справа и слева от ворот Нур-Али и рыть под стеной норы, пока не удастся им пересечься с тайным ходом. Никаких засад в нём устраивать не стоит, лучше заложить пару мешков с порохом и разрушить его.
— Разумно, — согласился государь. — Исполнять тебе, князь Дмитрий Микулинский, воеводе Ертаула[20], и тебе, боярин Морозов, воеводе пушкарей.
Всё пошло ладом. Острог в Арском лесу взяли с ходу, не дав никому ускользнуть из него. Шуйский-Горбатый намерился было разрушить лесной стан татар, но Андрей Курбский воспротивился:
— Нельзя этого делать. Оставим здесь тысячи три детей боярских и стрельцов, пусть охраняют пленных, пока мы Арск берём. Главное — не выпустить никого, чтобы предупредили бы Казань и Арск. Когда Арск возьмём, пленников туда переведём, а здесь оставим засаду. На воротах — касимовские татары. Всем станут открывать ворота, выпускать же — никого.
— Ладно, пусть будет по-твоему.
Очень толковое решение, которое уже через малое время могло сослужить важную службу.
Вскоре докопались и до тайного хода. Точнее, приблизились настолько, что услышали голоса. Заманчиво конечно же перехватить гонцов, но воля государя непререкаема. Пару дней протаскивали в вырытый ус мешки с порохом, но перестарались: взрыв получился такой силы, что сделался пролом в стене.
Микулинский просит полки, чтобы ворваться в город, но Иван Грозный не даёт согласия. Рать не готова к штурму, тем более что татары не сдадутся, а станут сражаться за каждый дом, за каждую улицу. Сорвётся поспешный штурм, как на это отзовутся ратники. Куда денется боевой дух. А вот использовать случайно открывшееся вполне возможно: два или даже три подкопа в разных частях стены и — одновременные взрывы. А полки готовы к сече на улицах города. Почти все собраны под стены.
