— По крайней мере, мои одногруппницы интересовались, что у нас с тобой, — сообщила я. Неожиданная мысль пришла мне в голову, и я издалека начала. — Кстати, ты общался с кем-нибудь из наших в последнее время?
— Да, с Дирком вчера и с Фростом на той неделе.
— А с Оттилией? — ненавязчиво спросила я.
Кейн в тот момент с повышенным вниманием изучал пейзаж за окном и не видел, с каким вниманием я следила за выражением его лица. То оставалось спокойным, однако было непонятно, что именно на улице так увлекло мага — уже совсем стемнело, и было ничего не разобрать.
— С ней мы сейчас редко общаемся, — нейтрально отозвался он. — А почему ты спрашиваешь?
Я раздраженно выдохнула, а потом подергала друга за рукав, чтобы тот наконец-то обратил на меня внимание. Если честно, я плохо представляла, как именно нужно задавать вопросы на эту тему, чтобы ненароком никого не обидеть. Кейн взглянул на меня, и я, набрав воздуха в грудь, спросила:
— Просто скажи мне, то, что ты не встречаешься сейчас с местными адептками, как-то связано с ней?
— Что? — переспросил он, а потом недовольно закатил глаза. — Корделия…
— Я не собираюсь выпытывать подробности или лезть не в свое дело, — быстро заверила его я. — Просто скажи — да или нет?
Есть у Оттилии хоть какой-то шанс или нет?
— Да, — нехотя признался он после долгого молчания. — Связано.
Как я и обещала, я не стала углубляться в тему, а вместо этого довольно улыбнулась:
— Хорошо!
Раз эти двое и впрямь друг к другу неравнодушны, тогда все в порядке. Может, когда мы через несколько месяцев встретимся снова, Оттилия и Кейн и впрямь смогут до чего-нибудь договориться. Однако Кейн почему-то по-прежнему выглядел мрачным. Несколько секунд он о чем-то напряженно размышлял, а потом, выдохнув, сообщил:
— Ничего хорошего.
— Почему?
— Корделия, ты же знаешь, что я барон. А ты никогда не задавалась вопросом, почему я сперва отправился в Госфорд, затем в Академию магии, и за все это время ни разу не возвращался в Шалевию?
Вопрос застал меня врасплох, поскольку по какой-то причине я никогда об этом не думала. Хотя Кейн, конечно же, прав — раз у него есть титул, значит, должны быть какие-то земли, имение, дела, связанные с его баронством. Семья, в конце концов. Однако шалевиец и впрямь никогда рассказывал о своем доме и вообще обходил эту тему стороной.
— И почему? — наконец спросила я, чувствуя, что наступаю на больное место.
Кейн вздохнул.
— Я убил на дуэли одного дворянина, — наконец признался он. — Дуэли в Шалевии запрещены, поскольку королю не нравится, когда аристократы убивают друг друга из-за ерунды. После случившегося меня, конечно, не изгнали, но было очевидно, что мое присутствие в столице нежелательно. И я уехал.
