Варрава посерьезнел, видно понял, что время беззаботной болтовни прошло, терпение заказчика на исходе. Голос его потерял насмешливость, и вновь Ганзелю показалось, что он видит в инвалидной коляске не добродушного, хоть и циничного бородача, а хладнокровного паука, поросшего густой шерстью.
- Дело твое, - легко согласился Варрава, - Просто смутило меня это, в голову как-то втемяшилось. Ключ-то, получается, дешевка, ничего не стоит, а на поиски его отправились самая могущественная геноведьма Гунналанда и человек с самой прекрасной улыбкой в этом королевстве?..
Карраб Варрава внимательно смотрел на него. Старый ухмыляющийся разбойник с ухоженной черной бородой. Ганзелю на миг показалось, что он сам стоит на ярко освещенной прожекторами сцене, а мысли его видны явственно и отчетливо. И вот-вот голос из темноты грянет: «Начинаем представление!»
Карраб Варрава одним большим глотком опустошил свой бокал и усмехнулся, отчего по его плотным щекам к подбородку побежали алые винные змейки.
- Ну, будет. Честно говоря, я не так уж и любопытен. Как я уже сказал, жизнь давно научила меня не совать носа в подозрительные склянки. Мне плевать, что отпирает этот ключ, пусть хоть заброшенный нужник. Бери его, бери склянки, и проваливай из моего театра.
Карраб Варрава сграбастал жирной рукой ключ со склянками и протянул их на ладони Ганзелю.
В этот раз Ганзель не позволил улыбке отобразиться на лице. Все-таки иногда ошибаются и старые пауки с непревзойденной интуицией. Лет пять назад, пожалуй, Варрава не выпустил бы так добычи из зубов, высосал бы, как настоящая пиявка. Что ж, видимо, безжалостное время сказывается не только на акулах…
Но прежде, чем Ганзель коснулся невзрачного металла, кулак Варравы внезапно сжался. Ганзель удивленно взглянул на директора театра, и обнаружил, что его самого изучают самым внимательным образом. Не злобный хитрый паук. Очень внимательный и очень осторожный паук.
- Есть у меня еще один вопрос, прежде чем мы расстанемся. Скажи, милый Ганзель, а давно ли пошла мода делать ключи из америция?
Ганзель обмер. Он ощутил себя Генокрокодилом на его последнем представлении.
Сбитым с толку, дезориентированным, стоящим под ослепляющим взглядом прожекторов, не понимающим, что происходит. Опять накатил мгновенный приступ легкой дурноты.
- Прости?..
Господин Варрава тяжело вздохнул. Космы его блестящей черной бороды можно было принять за пиявок, впившихся в кожу, только истончившихся и неподвижных, давным-давно умерших голодной смертью и высохших.
