– Кто бы вы ни были, Князев, кого бы вы ни представляли, мне с вами говорить больше не о чем. Свои проблемы я буду решать сам… то есть, с Божией помощью, но уж не с вашей – точно!
– А вы нас Богом не пугайте, дорогой Влас Александрович, – зашипел Князев, – в Бога мы тоже веруем, и, между прочим, трепещем, милостивый государь! Ну, довольно лирики. Я задержу ваше внимание еще только на одну минуту. Ознакомьтесь вот с этим.
Князев выдвинул верхний ящик стола и положил перед Власом какой‑то документ, учтиво предупредив:
– Копия, так что рвать бессмысленно.
Влас пододвинул к себе лист бумаги. Оказалось, что это заявление священника Понтия в милицию, в котором говорилось, что гражданин Филимонов приходил в храм к отцу Понтию (в тот день, когда Влас действительно приходил с Милой), шантажировал и предлагал священнику соучастие в хищении церковных ценностей храма.
У Власа выступили крупные капли пота на лбу.
– Вы хотели пострадать, Влас Александрович? Видите, как быстро начались ваши страдания. Но это только душевные переживания, впереди еще телесные муки. Думаю, как рецидивисту, лет десять вам обеспечено. А захотите, мы вам потом в заключении еще добавим. Можно лет до двадцати, а можно и до пожизненного. Жаль только, смертную казнь в Российской Федерации пока в исполнение не приводят. Но может быть, со временем образумятся. Мы уж тогда вас не забудем, будьте покойны.
– Князев!.. Князев! – Залился краской Влас, дрожа от негодования. – Сейчас приедет мой друг!.. И мы с вами разберемся!
– Спасибо, что предупредили. Мы мигом все уладим. А то, знаете ли, из‑за вас и невинные люди пострадать могут, ваш друг, например. А жалко ведь. Добропорядочный многообещающий молодой человек. Так что мы с его приездом пока переиграем.
– Князев, – простонал Влас, – вы бес во плоти!
– Опять русскую классику вспомнили! Ох, уж мне эти литераторы. Достоевские всякие. Понавыдумывают, позапугивают людей. Черт знает что!
– Господи Иисусе Христе, – неожиданно для самого себя громко произнес Влас, – Сыне Божий, помилуй мя, грешного…
Князев съежился:
– Минуточку, – прежним заискивающим голосом попросил он. – Влас Александрович, зачем же вы так? Мы же с вами еще беседу не окончили. Если я вас обидел словами своими, то ведь, знаете ли, не специально. Я же только перспективу вам реальную нарисовал. Но ведь и выход вам был указан. Влас Александрович, голубчик, я вам не только копию, я вам оригинал заявления злопыхателя этого и лжеца Понтия отдам. Вы его судить будете за лжесвидетельство, а мы вам поможем. Только… Только, голубчик, подпись вашу поставьте… на контракте, – умолял Князев с видом человека, постепенно теряющего надежду.
