Я думала: как такое могло произойти? Как моим братом мог оказаться тот, кто убивает людей?
Ярослав что-то говорил, но я его не слушала. Лишь отдельные слова доле-тели до моего воспаленного сознания: кровь, жертва, убийство, боги, сестра.
Смысл этих слов ускользал от меня. Ярослав, должно быть, понял, что я его не слушаю. Он прервался на полуслове и резко схватил меня за руку.
— Ты даже не представляешь, чего мы сможем достичь вместе, — в его гла-зах загорелся безумный огонёк. И на мгновение мне показалось, что Ярослав и сам далеко от этого места. Он жил в своей Вселенной, так далеко от людей.
— Я не буду убивать. И ты знаешь это, — мой голос слишком громкий для ночной тишины. Мои слова, словно крик отчаяния, разрезавший спокойствие леса. Но ничего не изменилось. Лес продолжал жить своей собственной жизнью. Возможно, на определённое время он решил оставить меня одну. Быть одной — значит неминуемо погибнуть.
Ярослав снова начал раскрывать свои планы. И какая-то крохотная часть меня не считала его идеи безумными. Она соглашалась с ним во всём.
А потом меня резко швырнули в реальность. И огляделась вокруг, и по-няла, что это идеальная попытка сбежать. Ярослав заметно расслабился, видя, что его речи произвели на меня впечатление. И даже не зная пути, я ринулась бежать. Мне было всё равно, что со мною будет. Я знала лишь одно — лучше умереть, чем стать кем-то вроде Ярослава.
Убежать мне удалось недалеко. Ярослав схватил меня достаточно быстро. У него была стальная хватка, она не давала шанса вырваться вновь. Я кричала и сопротивлялась, но на Ярослава это не произвело впечатления. Ни один мускул на его лице не дрогнул, когда он волоком тащил меня куда-то.
В итоге я выдохлась и сдалась.
Я никогда не отличалась особой твёрдостью. Я знаю, что на земле есть люди намного сильнее и упрямей меня. Я надеюсь, что вы не будете меня осуж-дать… чтобы не случилось дальше.
Ярослав больше ничего мне не говорил, да и я не проронила ни слова. Раз-говоры в такой момент казались глупыми.
Всю дорогу я прислушивалась к своим мыслям и чувствам, даже пыталась молиться, чтобы хоть как-то скоротать время. Потом я решила досчитать до ста, но сделала это слишком быстро. В моей памяти стали всплывать стихи, которые я когда-то учила. Я произносила их про себя с чёткостью и выражением. И в итоге мне стало смешно от того, как глупо я себя веду. Смех — мой способ усмирить страх. Возможно, он не слишком действенен. Страх никогда не уйдёт, но можно спрятать его поглубже. А это уже неплохо.
