— Мы брат и сестра, и мы уже не дети, если кто-то случайно войдёт, то…
— Никто не войдёт, — он потянул меня на кровать, и я повиновалась.
Но ему этого было мало, он надавил мне на плечи, и я откинулась назад. Рома нависал надо мной, и я ощутила, что его близость вдруг стала какой-то не-правильной.
— Может быть, Злата, нам никто не нужен? Мы бы смогли заменить друг другу всех, — он словно сам испугался своих мыслей, его губы тронула грустная улыбка.
Я погладила его по щеке. Иногда в его взгляде, когда он смотрел на меня, появлялось что-то странное, почти болезненное. Можно было оставить это без внимания и списать всё на тени, заполнившие комнату. Но…
— Я люблю тебя…
Я замерла. Он часто говорил мне это, но теперь эти три слова обрели не-много другой смысл.
Я аккуратно надавила ладонью на его грудь. В глазах моего брата отчёт-ливо засветилось понимание. Он тяжело вздохнул и лёг рядом со мной.
Он уснул первым, и я долго смотрела на его умиротворённое лицо. По-хоже, не только я спасалась с помощью другого человека.
Я подпустила его слишком близко, и хотя теперь всё шло наперекосяк, для меня казалось невозможным полностью его оттолкнуть.
Отступление
Он был животным и прекрасно знал это. Не нужно было указывать ему на его ошибки, осознание приходило само по себе. Нет, вины за совершённые убий-ства он не чувствовал. Он просто пытался выжить. Люди тоже убивают, причём не только в физическом смысле, можно убить морально: унизив, оскорбив.
Он готовился к охоте. Голод снова возобладал над ним. И теряя последние крупицы разума, сбрасывая свой человеческий облик, Эрик ринулся в чащу. И зашёл он в этот раз слишком далеко, зайдя за белую черту. Зайдя за границу, дающую людям иллюзию защищённости.
Это нарушало договор, но не он его заключал. Пусть Ярослав сам разбира-ется со всем.
Он был хищником, и сразу учуял жертв. Их было трое: две женщины и мужчина.
Тень проскользнула, никто её не заметил. Тень будет наблюдать, чтобы убить всех, съесть их всех. Убить. Убить.
Но тут что-то изменилось. Всего мгновение и уже не нужны двое людей, нужна лишь хрупкая девушка с длинными волосами. Всё в её облике казалось знакомым.
И голод ушёл, на его место пришло что-то другое.
И вместо чудовища снова был Эрик. Всё внутри него замерло, пока он смотрел на незнакомку, а потом резко ожило. И сердце по-настоящему забилось впервые за сотню лет не от возбуждения во время охоты, а от чувства чистой ра-дости.
Она заметила его, и он понял это. Он ничего не мог поделать, когда их взгляды встретились.
