- Иди, - сказала Мара. – Другие вряд ли тебя тронут, но этот парень, что прошел, Донал, доложит, что видел в этом крае незнакомку. Поспеши.
- Доложит, - повторила я. – Кому?
- Дозорным. Стражам. А потом все равно это дойдет до Силовиков, - ее голос был плоским.
Я напряглась.
- Я принесла беду, - сказала я.
- У меня есть история. И Силовики знают Гаррета. Он защитит меня по-своему, - она замешкалась. – До старого моста идти долго. Но у тебя нет выбора, ведь Донал пошел к Летнему форту. Не иди через мост ночью. Это место… Там есть существо. Под ним. Говорят, что оно никого не пускает.
Силовики и существо под мостом. Я знала, что выбрать.
- Спасибо, Мара, - сказала я. – Удачи.
- Безопасного пути, - и дверь со скрипом закрылась.
* * *
За домами дорога стала крутой. Мои починенные фейри туфли еще были целы, но ноги вскоре устали. Сумка была такой тяжелой, словно я набила ее камнями. Облака закрыли солнце, грозя пролиться ночью дождем. Я продолжала кашлять. Так можно было звенеть в колокольчик, приманивая людей к себе. Я не останавливалась, чтобы отдохнуть, ведь казалось, что если я сяду, то уже не смогу встать. Я надеялась, что мое решение побыть в домике Мары не будет стоить мне шанса пересечь мост дотемна.
Мне повезло, и я знала это. Гаррет мог убить меня на месте. Мара могла заставить его удерживать меня, пока она звала бы Силовиков. И на награду они с Гарретом запаслись бы едой на всю зиму. Многие люди не мешкали бы.
Я шла дальше. Я никак не могла помочь ей, ничто не могло сделать Гаррета снова здоровым, целым, каким он был раньше. Сделавших это с ним официально называли Поработителями, и по имени было ясно, что они подчиняют людей, делая послушными рабами короля. Если что-то шло не так, то человек становился таким, как Гаррет, ребенком вместо взрослого мужчины.
Скребок разума был пыткой. Из всех ужасов, с которыми столкнулся народ Олбана, этот был хуже всех. Бабушка говорила мне, что это было древним искусством, когда-то было силой добра. Я с трудом ей верила. Она говорила, что раньше этих людей называли целителями разума. Это был дар необычной силы, он был лишь у горстки людей Олбана. Шли годы, их рождалось с этим даром все меньше, и еще меньше знало, как им пользоваться, пока не забылись все они.
Целитель разума мог коснуться головы спящего и пройти в его мысли, этот дар не отличался от Поработителей. Но целитель не искал власти. Он помогал. Мог успокоить, избавить от горя. Мог отвлечь умирающего, дать надежду отчаявшемуся. Дар целителя приходил в виде снов, которые могли появляться столько ночей, сколько требовались. Спящий не помнил эти сны, как говорила бабушка, но они помогали.
