Шрам снова запульсировал, и я затолкала чувства обратно. Он относился ко мне с добротой, чтобы манипулировать мной? Мне хотелось потянуться к нему, но я не хотела, чтобы он меня контролировал. Не так. Я сжала губы, прежде чем заговорить.
— Меньше, чем я думала, и я просто чувствовала… Что ускользаю.
— Да.
— Вот почему мне не так страшно. То есть умереть. Это было… Умиротворяюще, — улыбка растянула уголки его губ. — Что?
Он взглянул на меня, уронив руку:
— То, как я убиваю людей, не несёт для них умиротворение.
Я дёрнулась подальше от него, разбрызгивая воду за бортики ванны.
— Зачем ты так говоришь?
— Что говорю?
— Зачем ты сказал это мне? Ты не убьёшь меня спокойно? Или…
— Ох, я вообще тебя не убью, — произнёс он, приподняв брови, будто удивлённый моим выводом.
— Но ты убиваешь других. Пытаешь их.
Он грустно улыбнулся и выжал горячую воду на моё плечо. Мочалка казалась грубой на моей коже, и я захотела, чтобы его рука вернулась обратно, как бы сильно не ненавидела это желание.
— Я же говорил тебе, котёнок: те мужчины, которых я нахожу, — нехорошие. Мне необходимо убивать, и если кто и должен умирать, то хорошо, что это они.
Я опустила взгляд на запястья. Белый шрам почти светился на фоне раскрасневшейся от жаркого пара коже.
— Ты задумывался об этом? — тихо спросила я. — О самоубийстве?
— Убить себя? — он громко рассмеялся, и этот звук эхом отразился от плитки ванной. Это была такая странная реакция, но его смех вынудил меня рассмеяться вместе с ним, таким он заразительным был. — Боже, нет. Это ненормально.
— Ненормально?
— Я не осуждаю, — произнёс он, разводя руками. — Это просто ненормально.
Я с трудом моргнула. Его реакция застала меня врасплох.
— Не могу поверить: серийный убийца думает, что я ненормальная.
— Прими это как комплимент. Большинство людей такие же, как я: мы наслаждаемся жизнью. Ну, или, по крайней мере, не хотим, чтобы у нас её отобрали. Думаю, это редкость.
— Я не… Не…
— Не волнуйся, котёнок, — произнёс он, улыбаясь. — Но ответь на другой вопрос для меня, пожалуйста. Заключим сделку, если захочешь.
— Конечно, — ответила я, недоуменно качая головой.
Казалось безумным, что серийный убийца смеётся надо мной из-за попытки убить себя. Опять же, касательно этой ситуации не существовала ничего, что не являлось бы безумием.
— Скажи мне, котёнок, — проговорил он, всё ещё дерзко улыбаясь мне, — почему ты пыталась убить себя?
Гейб.
Её тело было восхитительным. От воды её кожа окрасилась в бледно-розовый, а щёки залились румянцем в белой дымке воды. Она послушно держала руки по обе стороны ванны, бинты же парили в нескольких дюймах от воды. Я всё время ждал, когда же её руки случайно соскользнут в воду, но они так и не сдвинулись с места.
