В бане стояла тишина. Пар рассеивался — дрова догорали. Она повернулась к Мите и замерла. Ничего не понимающими карими родными глазами он смотрел на нее и с привычным своим командирским оттенком в голосе — сейчас слабом и прерывистом — спрашивал:
— Ты что это кричишь, а? Ты с кем это разговариваешь?
— С тобой! — встрепенулась Власта. — С тобой, милый! С кем же еще?
