– Так как это произошло? – спросила я.
Она откинула голову назад и раздраженно вздохнула.
– Ох, это было так глупо! Я просто шла по кухне. На мне были кроссовки, и нога возьми и прилипни к полу, пока сама я продолжала идти. В результате мне еще восемь недель ходить на костылях, – пожаловалась она и прерывающимся голосом добавила: – Я ничего не могу делать.
– Тяжело, когда жизнь вот так нас тормозит, – посочувствовала я, думая о том, что моя собственная травма колена научила меня бездействию. Под моими пальцами пульс Джоанны все еще отказывался синхронизироваться.
– Чем бы вы сейчас занимались, если бы этого не произошло? – поинтересовалась я.
– О, как правило, ничем особенно важным. Просто все это так не вовремя, – ее голос снова сорвался.
– Хуже, чем в любой другой момент?
Пауза. Она смахнула слезы рукой.
– Да, хуже. Худшего момента просто придумать было нельзя.
Я подождала, подала ей салфетку, так как теперь она откровенно рыдала, а затем продолжила свою работу. Через минуту она продолжила:
– У моей мамы рак. Она умирает. Она сейчас дома, потому что сама так захотела. Мы думали, что справимся с помощью приходящих медсестер, но теперь…
Я переместила пальцы на другую пару отметок и спросила:
– Больше никто не может помочь?
– Конечно, есть отец. Но они с мамой никогда не ладили.
– Они ругаются? – спросила я напрямик. Джоанна помедлила лишь долю секунды.
– Нет, не совсем. Скорее у них один из тех старомодных браков, в которых муж работает, жена хлопочет по хозяйству, а он этого не замечает. Мне кажется, мама, наконец, устала от того, что ее не ценят, и ее чувства к отцу как ножом отрезало. Такое ощущение, что они оба живут в разных измерениях, не соприкасаясь друг с другом ни физически, ни эмоционально.
Я снова передвинула пальцы.
– Как ведет себя ваш отец с тех пор, как мама заболела?
Долгая пауза. Затем с некоторой неохотой Джоанна ответила:
– Он помогает. То есть он действительно о ней заботится, постоянно спрашивает, что ей нужно и чего бы ей хотелось. Пытается сделать так, чтобы ей было комфортно.
– А как реагирует мама?
– Очень долго она вообще отказывалась его о чем-то просить. Они из тех пар, которые, знаете ли, не разговаривают друг с другом. Они общаются со всеми остальными, но только не друг с другом. Я постоянно слышу: «Скажи матери…» или «Передай отцу…», хотя при этом они находятся в одной комнате. Это ужасно.
Джоанна взяла себя в руки и поведала мне историю холодной войны, которую ее родители вели несколько десятилетий.
