Собираться казакам было непросто. Еще не отпускали чары, да и слабость. Сутки без еды и питья трудно выдержать. А они ели и пили только в своем воображении. Пришлось осторожно их напоить, чтобы людей не скрутила рвота. Стах добавил в воду снадобье из своей лекарской сумки, чтобы поддержать силы казаков до того, как они смогут нормально поесть.
За окном уже серело утро, когда сборы были закончены. Оседлав лошадей, компания тронулась по дороге, ведущей на запад. Путь на север, куда, собственно, направлялись казаки, был чересчур опасен, и Стах настоял на том, чтобы сделать крюк в сторону, по Михайловскому шляху, а затем вернуться на дорогу, ведущую к цели их путешествия.
Во время обсуждения дороги, Стах выяснил, что казаков затребовал к себе некто, занимающий высокую должность в ставке самого гетмана. Кто? Молчат. Они собрались со своих хуторов и зимовников в заранее оговоренном месте, примерно в полусотне верст от места злополучной стоянки, и дальше ехали вместе. Это могло означать, что их неведомый противник был хорошо осведомлен о сроках и направлении движения, а также весьма скор и предприимчив. Если, к тому же он владеет искусством просчитывать варианты, направляя события в нужное для него русло, перспектива становилась совсем безрадостной. И еще было странно, с чего это вдруг, пусть даже и кошевому атаману или полковнику, или кто он там, понадобились столь разные люди? Причем, когда речь заходила о цели путешествия, казаки быстро замолкали или сворачивали тему разговора в сторону.
В дороге люди немного успокоились, особенно после первого привала. Путники устроили его на берегу оказавшейся на пути речки, в тени плакучих ив, подальше от палящего солнца. Стах начал осторожно давать казакам пищу, сначала только воду с настойкой, которую он достал из седельной сумки и сухари, затем по небольшому кусочку солонины. Путникам даже удалось немного вздремнуть, когда ночное напряжение спало. Для этого молодой лекарь применил свой природный дар, чтобы привести в норму изрядно взбудораженную нервную систему своих новых спутников. Правда, делать это Стаху пришлось крайне осторожно. Люди пока малознакомые, как бы сгоряча чего не подумали.
После отдыха казаки разговорились. Теперь Стах знал, что старшего зовут Григорий. Широкий в кости, плотный, он казался эдаким неуклюжим увальнем. Правда, первое впечатление было обманчивым, Стах уже отметил про себя, насколько тот может быть ловким и быстрым. По привычке лекарь отмечал все мелочи во внешности, жестах и мимике человека. Зачастую от точности и своевременности таких наблюдений зависела собственная жизнь.
