– Ну, ну, – сказал Климо, – предоставьте все мне, и я посмотрю, что тут можно сделать. Пришлите ту фотографию и сразу же дайте знать, если появится что-нибудь новое.
– Вы хотите сказать, что я все-таки могу рассчитывать на вашу помощь?
– Если у вас хватит смелости – да, – ответил он. – Теперь последний вопрос, и потом можете идти. Я вижу в последней телеграмме упоминание о пятидесяти “кусках”. Видимо, это деньги?
– “Кусок” означает тысячу фунтов, – уверенно сказала миссис Джефрис.
– Прекрасно, – сказал Климо. – Теперь ступайте домой и не волнуйтесь больше необходимого. А главное, никому не давайте повода заподозрить мое участие. От этого в изрядной степени зависит ваша безопасность.
Миссис Джефрис пообещала повиноваться ему во всем, и они расстались. Перейдя в соседний дом, Климо позвал слугу с собой в кабинет.
– Бельтон, – сказал он, усаживаясь в удобное кресло за письменным столом, – сегодня утром я согласился взяться за дело, которое обещает быть одним из самых опасных и в то же время одним из самых интересных в моей практике. Молодая женщина, жена почтенного инспектора банка, дважды побывала у меня и рассказала очень грустную историю. Ее отец – американец ирландского происхождения, с характерным для этой нации предубеждением против англичан. Некоторое время он состоял в организации фениев и, вероятно, играл там весьма активную роль. В минувшем январе главари послали его сюда, чтобы устроить очередную демонстрацию силы. Но старика охватило раскаяние; душевное напряжение и страх были так велики, что он опасно заболел. Вот уже несколько недель он лежит при смерти в доме дочери. Не получая от него вестей, общество слало телеграмму за телеграммой, но безрезультатно. Наконец двое главных и самых опасных членов организации решили приехать сюда с пятьюдесятью тысячами фунтов на расходы, чтобы взять дела в свои руки и, как решено, устроить бойню. Долг мирного гражданина Лондона и смиренного слуги ее величества повелевает мне отдать негодяев в руки полиции. Но этот поступок затронул бы и самого старика О’Грэди, а муж миссис Джефрис перестал бы доверять жене и тестю; учтите, он ничего не знает о фенианских связях последнего. К тому же мне пришлось бы самым нежелательным образом впутаться в разбирательство, и именно сейчас, когда здравый смысл настойчиво требует оставаться в тени. Короче говоря, я обдумал этот вопрос и пришел к следующему выводу. Если я смогу выработать разумный план, то сыграю роль полицейского, принесу пользу обществу, перехитрю террористов, спасу миссис Джефрис и ее отца и разбогатею на пятьдесят тысяч фунтов. Пятьдесят тысяч фунтов, Бельтон, вы только представьте. Если бы не деньги, я бы об этом и думать не стал.
