Он бы, может, и забыл про эту статейку — при здравом размышлении Люк признал, что была вероятность, что материал не заказной, что просто кто-то из гостей разнес сплетню, а журналисты подхватили. Небольшая вероятность, конечно, да и инстинкты вопили, что все не так просто. И самое главное — они затронули Марину.
Мысли мигом перескочили на третью Рудлог, и он докурил задумчиво, прикрыв глаза и периодически дергая уголком губ. Если бы его видел Тандаджи, он бы точно понял, что бывший подчиненный замыслил какое-то безобразие.
Безобразие требовало вдохновения, и лорд Лукас Дармоншир плеснул-таки себе коньяка, пригубил его, и сделал еще несколько звонков в Иоаннесбург. В цветочный салон, где его уже узнавали по голосу — заказал цветы и поинтересовался, нет ли у них нужных ему контактов. Через полчаса список телефонов был у него. И только в третьем агентстве после некоторых колебаний ему сказали, что могут все организовать так срочно, как ему надо — если он готов платить за работу магов и материалы.
— На полночь, — подтвердил Люк, после того, как описал заказ. — Секунду в секунду, сверим часы. И держите меня в курсе о готовности. Время и место должны быть те, что я указал. Штрафы я беру на себя.
Он поговорил еще немного — большая часть времени ушла на убеждение директора компании, что в случае проблем с законом он оплатит все издержки и что оплату переведут прямо сейчас, немедленно — и положил трубку, с удовольствием ощущая внутри разгорающиеся предвкушение и азарт. Вновь закурил и усмехнулся сам себе — даже с некоторым сарказмом по поводу своего поведения.
Да, так, оказывается, бывает. Женщины тобой изучены вдоль и поперек, и думалось, что нет и не может быть в них ничего нового. Скажи тебе кто-нибудь еще три месяца назад, что ты будешь так носиться с одной-единственной — и ладно бы для того, чтобы затащить в постель — ты бы расхохотался. По сути, ведь все это не нужно. Марина уже готова, достаточно протянуть руку и взять. Но мысли все о ней, и изнутри что-то подталкивает делать глупости и безумства. Почему?
«Хочется», — ответил он себе, останавливая опасные размышления, и недовольно покрутил головой.
Тебе скоро тридцать шесть, вокруг тайны, враги и расследования, герцогские обязанности и обещания, данные отцу, Богам и его величеству Луциусу. А тебя волнует не завтрашний разговор с невестой, не то, что Тандаджи, когда узнает — а он, безо всякого сомнения, узнает — оторвет тебе голову, не то, что ты эпатируешь и провоцируешь нездоровый интерес у целого города, а то, улыбнется ли твоей внезапной выдумке девушка со светлыми глазами и огненным цветком на спине.
