От мощного удара вылетели шурупы, на которых держалась дверная защелка. Ларфид ввалился в дворницкую, как бешеный медведь. Дворник дрых без задних ног. Проснувшись, он с жалобным криком попытался загородиться от Ларфида одеялом. В другое время стало бы смешно.
— Надзор! — прогремел Ларфид. — Встать!
Ошалелый дворник свалился на пол, кое-как выпрямился, путаясь в застиранной простыне.
— Надзиратель!..
Ларфид не испытывал той ярости, какую изображал. Дворник имел полное право досыпать. Он встал затемно, выполнил свои обязанности и снова улегся. Ларфид надеялся, что он смотрел на часы и запомнил время.
— Проснулся? — процедил Ларфид. — Ты! Ты знаешь, что у тебя в Первом Радиальном? Под окнами бельевых?
— Я там прошел! — торопливо отчитался дворник. — Там чисто! Там и мести было нечего…
Ларфид сел на стул. В открытую дверь пробирался холод. Дворник трясся.
— Подробно расскажи, что ты делал сегодня, — велел Ларфид. — Во сколько встал?
— В четыре утра. Б-без четверти.
— Что было сначала, что потом?
Дворник жалобно шлепал губами. Он был старше Ларфида раза в два и раза в два легче. Тощий, плохо выбритый (Ларфид мысленно сделал пометку: отчитать за несоблюдение формы), с желтоватой кожей. По виду южанин. Наверняка из беженцев. Мог своими глазами видеть выброс — или даже прохождение пласта.
Ларфид покачал головой. Встал, подпер стулом дверь, включил свет.
— Сядь.
Ноги дворника подкосились, он рухнул на кровать. Ларфид стоял над ним, скрестив на груди руки, — нависал, как скала. Он помедлил, припоминая имя.
— Тебя Фареки зовут?
— Фареки Джершелад.
«Точно южанин, — подумал Ларфид. — Фамилия — язык сломаешь».
— Из Риданы приехал?
— Нет… из Высокого Берега… это село такое… было.
— Видел пласт когда-нибудь?
Рот дворника закрылся. На скулах выступили желваки, брови сдвинулись. Ларфид видел, как страх перед надзирателем исчезает в этом человеке — уходит, уступая место другому, много более жестокому страху.
— Видел, — со странным спокойствием отчитался Фареки. — Я в поле был. Ферму накрыло. Я побежал. Разутый, раздетый.
— Знаешь, отчего это бывает?
— Знаю, надзиратель.
— В Первом Радиальном переулке под окнами чистых бельевых нарисована граффити. Картина на стене. Очень большая и красивая.
Дворник сглотнул — кадык дернулся на тощей шее. Ларфид наблюдал за ним. Фареки уставился на свои покрытые простыней колени, поморгал, поднял на Ларфида беспомощные, изумленные глаза.
— Да как же это… добрый надзиратель… Когда же успели?!
