Сидзунэ поправила очки, всем видом выражая уверенность в своих словах.
Я бы ещё поспорил, но тут прозвенел звонок. Вскочив, Миша подхватила сумку и в нетерпении повернулась ко мне. Чего это она? А, точно. Я чуть не забыл, что собирался с ними перекусить.
— Где хочешь поесть? — спросила Миша, взглянув на руки старосты.
— … в столовой? — заломил бровь я. Как будто я знаю удобные местечки в «Ямаку» сразу после перевода. Да и если бы выяснял заранее, как скорее всего, сделала бы Сидзунэ — это информация была не того рода, чтобы её печатали буклетах. Тут всё надо узнавать либо от живых людей, либо на личном.
— Ха-ха-ха! Так банально… Ладно! Пошли!
Банально? Да, пожалуй… В прежней школе у меня было своё местечко на открытом воздухе позади здания, где я обычно ел. Отличное место — жаль, что я нашёл его только в конце первого года. Интересно, есть ли здесь что-то подобное? Должно быть, Миша это и имела в виду.
Сидзунэ и Миша притащили меня в столовую, как ни странно, полупустую. Видимо, многие и правда предпочитали есть в классе или на улице. Я видел коробки с ланчами у некоторых одноклассников. После еды Миша вернулась к разговору, который мы начали в классе.
— Итак, Хиттян, ты хотел узнать о кружках и всяком таком, да? Да? — начала она в своей уже привычной мне быстрой манере.
Хакамити с улыбкой что-то ей показала на пальцах.
— Да. Ситтян! Думаю, лучше сначала спросить! — согласилась хохотушка с подругой.
Кивнув друг другу, они снова повернулись ко мне. Миша выпрямилась, будто собралась произнести речь:
— Хиттян, у тебя есть какое-нибудь увлечение?
— Раньше я игра в футбол, но без особого интереса. И никогда ни за кого не болел. В последнее время я стал много читать, — пожал я плечами. Вообще-то я вчера говорил об этом, когда представлялся классу. Ах, да, Сидзунэ же глухая, а Миша вполне могла в этот момент отвлечься…
— Хм… — протянула Миша. — Здесь есть литературный кружок, да, Ситтян? Да! Но! Кажется, у них нет свободных мест. Извини, Хиттян… Они очень популярны.
Ну, естественно. Чтение — это настоящее спасение от скуки и уныния в больнице, уверен, со мной согласятся большинство учеников.
Сидзунэ продолжала улыбаться.
— А, да! Что самое главное, Хиттян, не значит ли это, что у тебя нет других идей? — спросила Миша.
— В самом деле, нет.
Жесты.
— Хорошо! Отлично! Это отлично. Хиттян! Замечательно! Ха-ха-ха! Ва-ха-ха-ха-ха! — видно было, как сразу обрадовались обе девушки.
— Почему это так уж прям замечательно? — я подозрительно прищурился. Вот прям нюхом чую, что они что-то замыслили.
