Смысловое единство книги парадоксально дано в формах (или — точнее — заведомо дано через формы) огромного стилистического разнобоя. Это избавляет книгу от монотонности, от банализации ее высоких духовных содержаний. А за стилистической пестротой текста угадывается образ премудро устроенного Творцом многоединого Бытия. Так что одной из основных забот переводчика было стремление воспроизвести (по мере возможности) этот парадоксальный строй библейской назидательной поэзии в тех формах современного русского языка, которые, не гнушаясь наследием религиозной и народной словесности, все же имели бы некоторую связь с нынешней русской речевой культурой. И одновременно — учитывали бы мiровые и отечественные традиции перевода Книги Притчей.
Важно отметить в этой связи, что текст Притчей глубоко вошел в русскую словесность и речевую культуру. Этот текст, — по сути дела, почти что в полном объеме (как правило, за исключением юмористических или эротических разделов) — входит в круг паремийных чтений Великого Поста. Для тех, кто интересуется православным богослужением и местом Книги Притчей в Великопостном богослужебном круге, мы приводим поденную таблицу чтений.
Десятки речений этой книги превратились в русские пословицы; приметным или неприметным образом они укоренились в фольклоре, в русской церковной, нравоучительной, философской и художественной литературе.
Последняя строка пушкинского “Памятника” (“...И не оспаривай глупца”) — явный парафраз речений из Книги Притчей; важнейший композиционный принцип этой книги — чередование назидательных или медитативных афоризмов — лег в основу “Круга чтения” Льва Толстого...
В качестве основного источника текста было положено следующее издание: Twrah, Nebi’im w-Ktwbim. Biblia Hebraica Stuttgartiana. Ed. fundatis renovata. Ed. quarta emendata opera H.P. Ruеger. — St.: Deutsche Bibelgesellschaft, 1990, S. 1275-1319.
Набранные курсивом тематические подзаголовки — условны и предназначены для удобства читателя.
В заключение — хотел бы принести благодарность всем тем, кто так или иначе — молитвою, советом, моральной или какой-либо иной поддержкой способствовал появлению этой книги. Среди них — священнослужители и мiряне, граждане России и иных государств. Господь знает их имена.
Е. Рашковский
КНИГА ПРИТЧЕЙ СОЛОМОНОВЫХ
I. Первый Соломонов сборник: Похвала Премудрости
Пролог
1.1. Притчи Соломона, сына Давидова,
царя Израильского,
1.2. чтобы ведать Премудрость и поучение,
