– Подозреваю, так было бы лучше, а?
Затем потянулся к миске с яйцами и предложил гостье еще винограда. Та взяла несколько ягод. Так они и стояли – поедая виноград и глядя друг на друга. Тающее на сковородке масло шипело и бурлило. Как и воздух между ними.
* * *
С таблетками в кармане и с мыслями о Марии и о своем сыне в голове Рэдфут шагал по улице. Как бы так заставить Хосе вернуться домой прежде, чем Мария совершит глупость и свяжется с неправильным мужчиной? Индеец повернул за угол, на улицу Вероники, и тут услышал сову. Сегодня вечером перед сном он попросит совета у духов.
Перед тем как сойти на тропинку между домами и направиться к задней двери жилища Вероники, Рэдфут убедился, что никто его не заметил. Но тут его внимание привлекла вспышка в окне племенной лачуги на противоположной стороне улицы. Старик присмотрелся, думая, что ему, вероятно, померещилось, но пятно света снова мелькнуло за окном. Кто-то был там. С фонариком. Зачем, когда можно включить свет?
Рэдфут вспомнил о девяти тысячах долларов наличными – выручка с пау-вау, – спрятанных в сейфе. И бросился бежать сломя голову.
Шала наблюдала, как Скай развернулся и вылил яйца на сковороду. Взгляд опустился ниже, к его ягодицам, и Шала внезапно вспомнила, как шеф полиции выглядел в одной лишь набедренной повязке.
– Где она? – спросила, полная решимости перестать думать о частях его тела.
Скай оглянулся через плечо:
– Кто «она»?
– Моя камера.
– В безопасности, – отозвался он и достал из ящика лопатку.
– Ты хоть осознаешь, насколько все это глупо?
Скай обернулся:
– Почему бы тебе не сделать нам тосты? Тостер на стойке, – указал он лопаткой, – хлеб в кладовой.
Шала закрыла глаза, сдерживая рвущийся наружу вопль.
– Ты, конечно, понимаешь, что как только мэр вернется, он тебя живьем сожрет.
– Да.
– И заставит вернуть мне оборудование.
– А вот в этом не уверен. – Он снова указал на кладовую: – Я готовлю омлет. А ты можешь сделать тосты.
Шала так и стояла, пялясь на него и пытаясь решить, должна ли она: а) психануть, б) в гневе покинуть дом или в) попытаться воззвать к здравому смыслу этого копа-танцора.
В итоге остановилась на последнем варианте. Возможно, потому что почуяла запах омлета и ощутила мерзкое посасывание в желудке. Или потому, что, как бы безумно это ни звучало, пришлось признать: да, она немного переборщила. Взяв с собой камеру на пау-вау, нарушила правила. И теперь просто обязана заставить Ская Гомеса сделать для нее исключение… и, возможно, убедить его, что это правило вообще следует отменить.
