Тут Дробила, наконец, обратил внимание на торговку. Он положил на лоток «Хрен гномский, обыкновенный», потом обошел вокруг, зачем-то нагнулся, пробурчал что-то невнятное, выпрямился, и, наконец, смущенно сказал:
— Матильда, ты что ли?
— Наконец-то узнал, миленький, — расцвела Матильда, — Я уж думала, ты меня совсем забыл! Сколько лет прошло. А помнишь, как я тебя называла в минуты нежности?
— Еще бы не помнить! — Дробила смутился, но не надо сейчас, лады? Да как же ты сюда попала, голубушка?
— Ох, — пригорюнилась Матильда, — долго рассказывать. Одно скажу, я была честной девушкой. Но женщины — всего лишь щепки в бурном океане любви. Вот меня и прибило к этому берегу. Но о тебе я всегда помнила, и вот тому доказательство.
Матильда указала пальцем на «Хрен гномский, обыкновенный», и засмущалась.
— Только ли обо мне? — сурово сказал Дробила.
И в самом деле, на лотке были аккуратно разложены другие товары оборотистой Матильды: «Хрен эльфский, обыкновенный», «Хрен орчий, обыкновенный», «Хрен гоблинский, обыкновенный», «Хрен хоббитский, обыкновенный» и почему-то «Драконов корень». Драконов корень на лотке не помещался и стоял в специальной треноге, чем-то, напоминая космический корабль на стартовой площадке. В общем, торговала Матильда сплошной хреновиной. Обыкновенной и не очень.
— Не сердись, мой мухоморчик, жизнь девушки полна случайных встреч, а бизнес есть бизнес. — Матильда любовно оглядела свои товары и погладила себя по крепким бедрам. — Ты-то как здесь оказался, с работы выгнали что ли?
— Да нет пока, — Дробила почесал в затылке, — но могут выгнать. Слушай, ты, наверное, всех здесь знаешь?
— Не то что бы всех, — Матильда задумчиво водила пальчиком по Драконову корню, — но кое-кого знаю. А что?
— Бродит тут где-то некий Сенька Горлум, — вступил в разговор старший дознатец, — подозреваемый в совершении особо опасного преступления. Вы, милая девушка, случайно не знаете, где его можно найти?
— Сенька? — Матильда поморщилась. — Такой скользкий, противный тип? Как же, знаю такого. Он раньше у Люськи-русалки в котах ходил. Потом она его все-таки поперла, толку от него никакого. Только и знал, что Коку жрать за ее денежки, а денежки заработать — это вам не хвостиком раз другой махнуть. А уж Люська работящая, не смотри, что у нее с хвоста чешуя сыплется, она иной задрыге эльфийке не уступит.
Эльфийки, судя по всему, не пользовались любовью остальных обитательниц «Аквариума».
— Ну, и где же нам его искать, драгоценная? Может он и сейчас у Люськи? — Василий взялся было вести себя, как завзятый сердцеед, но, вспомнив, как жалко выглядел «Хрен хоббитский, обыкновенный» на фоне остальной хреновины, передумал.
