Ладно, пока поживу, как крот. Главное – живу. А там видно будет. Судя по размеру холма, под ним умещалась не одна комната, а много больше. Я повернула к саду и засмотрелась на черные с краснинкой бусины ягод. Интересно, какие они на вкус? Решив не экспериментировать, я направилась прямо к ограде – там ягоды большущие и сладкие, хоть язык проглоти. Надо спросить Тима, как они называются. Но не успела я сорвать парочку, сзади на меня кто-то набросился и придавил к земле.
– Тшш, – к моим губам прикоснулся тонкий палец мутанта.
Подняв глаза, я увидела встревоженную до чертиков физиономию и проследила за взглядом Тима. Вдали что-то двигалось. Проклятая глухота! Раньше я б такое не пропустила. Я вжалась в землю. Выглядывая из-за высокой травы, из-под ягод, дразнящих глянцевой спелостью и летними запахами, мы наблюдали, как прокатилась по лесному бездорожью кривобокая повозка коллектора. Чуть застряв в рытвине, она приостановилась. Ворчливый погонщик посмотрел в нашу сторону, но, видимо, не нашел ничего интересного в россыпи камней, в щербатых железных пластинах ограды и косой ржавой конструкции над заросшим садом. А потому повозился немного, пнул псидопса с руганью, и скрипучий рыдван опять тронулся.
Когда все затихло, Тим позволил мне подняться и сказал с укоризной:
– Лиссандра, ты должна быть осторожнее. Не знаю, как живут в ваших степях, но здесь все жестко. Ты рискуешь! И не только собой! Эдэр выдал тебя за мертвую, и если обнаружится, что солгал, оба без головы останетесь.
– Он начальник стражи и сын командо, – недоверчиво заметила я. – Ему ничего не будет.
– У командо еще два сына есть. Плохо ты знаешь глоссов. Казнят, и выберут другого, – вздохнул Тим.
– Сказки это! – хмыкнула я. – Так не бывает.
– Бывает, – мрачно буркнул Тим, – а если меня найдут, то нас троих на стадион выпустят… Да-да, и Эда тоже. Тем, кто укрывает преступников, грозит такое же наказание, как и нарушителям закона. Знаю не понаслышке.
До меня, наконец, дошло, что Тим не шутит. Мурашки пробежали по спине, и улыбка сошла с моих губ.
– Так что никому на глаза не показывайся. Пошли в дом, – велел Тим.
Только на пороге я решилась, наконец, произнести свои мысли вслух.
– Тим, – позвала его я. – Ну ты, допустим, Эдэру друг. Что-то там для него сделал… А я при чем? Почему он меня спас?
Парень лишь усмехнулся загадочно и бросился к печи, от которой потянуло горелой кашей.
