Как только они поднялись на возвышение, отец взял слово, привлекая и без того внимания к ней. Он напомнил гостям, по какому поводу все собрались на праздник, а то мало ли вдруг после того как перевели подарочные крейсы (местные деньги) сразу забыли кто виновница торжества. А после отец поздравил ее сам от всей семьи и подарил ей небольшой корабль?!!! Голограмму которого тут же выставили на всеобщее обозрение под восторженные и завистливые вздохи молодежи. Шайни и сама была в восторге, она расцеловала всех своих родных.
А после был фуршет во время, которого была концертная программа, бдительные родственники не дали ей ускользнуть. А дальше начались танцы, где счастливые парочки закружились по залу.
Шайни под шумок решила улизнуть, медленно переходя от окна к окну за спинами присутствующих, благодаря своему росту и хрупкости она была не заметна. Эти места зала не особо пользовались спросом среди гостей, которые жаждали оказаться ближе к центру, чтобы себя показать и других именитых увидеть, заодно заиметь выгоду от знакомств.
Чего она только не наслушалась о себе, пока продвигалась к выходу. Проходя мимо разноцветной стайки девиц, она услышала в свой адрес.
— Они думают, что на такую бесцветную уродину кто-то польстится. Выставляют ее на всеобщее обозрение, в надежде подцепить для нее несчастного. Вон на подарки не скупятся, чтобы все видели их щедрость и состояние. Они что не видят, что эти все дорогие и красивые платья только подчеркивают ее плоскую фигуру, — фыркнула одна из красоток.
— Ну, она все же одаренная! — высказала свое мнение еще одна красавица блистающая драгоценностями.
— Перестань, если уж на приданное и место в обществе никто не польстился, кому нужна эта одаренность, которая еще и не проявилась в полной мере, — ехидно проговорила третья, поправляя ярко алые локоны.
Шайни дальше слушать не стала и тенью прошмыгнула дальше. Увидев, как в ее сторону направляется важный господин со своим сыном, спряталась за штору и замерла. А парочка остановилась совсем рядом с ее укрытием.
— Райм, иди пригласи именинницу на танец, — в приказном тоне проговорил отец своему отпрыску.
— Отец, я не хочу танцевать с этой уродиной, меня тошнит от одного ее вида, — воспротивился сынок.
— Тише ты, а жить в роскоши тебе нравится? Дела нашей семьи в плохом состоянии, еще немного и это станет известно всем, сам знаешь, от нас сразу все отвернуться и дел иметь не захотят. Это единственный наш шанс поправить положение, тем более, как зятя, тебя ждут большие перспективы. Влюби ее в себя, глядишь и она станет краше… Хотя даже не представляю, как такое может измениться, — скривился папаша, затем глянул на сына. — А иначе не получишь больше ни крейса, — затем смягчил тон, — своих красоток сможешь и после женитьбы баловать, считай это твоя работа обхаживать и спать с этой уродиной, давай иди, — рассмеялся он и подтолкнул сына вперед.
