В церкви тепло и уютно. Прихожане в тяжелых зимних пальто и полосатых шарфах плотно притиснуты друг к другу на деревянных скамейках. Хрипло вздохнув, замолкает орган, и викарий, похожий на сову, оглядывает паству поверх бифокальных очков. Все собравшиеся, включая викария, замирают.
Вперед выскакивает и встает лицом к аудитории Нарядная Девочка. Разглаживает листок бумаги, открывает рот.
– Сегодняшнее чтение о том… – Она внезапно замолкает, поворачивает голову, хмурится.
Слева от меня сидит ее отец, он ободряюще улыбается своей любимице. Девочка судорожно вздыхает и предпринимает новую попытку.
Я вижу, что мама тоже улыбается, но и от нее не ускользнуло замешательство дочери. Я тоже улыбаюсь и вслед за Девочкой поворачиваю голову. Моему взгляду открывается уголок, где сидит цвет девочек. Склонив головы, они прилежно, с высунутыми от усердия язычками, раскрашивают ангелов.
Нарядная Девочка продолжает читать.
Хотя в церкви не холодно, меня пробирает озноб. Я оглядываю нашу скамейку. Разумник здесь – голова опущена, в руке листок с текстом псалма. Бином привычно ерзает («Ты можешь хоть раз посидеть спокойно?»), но он тоже здесь. А вот и Отец Мальчишек – высокий, темноволосый, вполне довольный собой. Остается найти…
– Непоседа… где Непоседа? – сердито шепчу я мужу. – Я думала, он у тебя на коленях!
– Он и был со мной, – шепчет в ответ муж, – но ему захотелось пойти поиграть с приятелем.
– И ты его отпустил? – почти взвизгиваю я, привлекая укоризненные взгляды прихожан с переднего ряда. Отец Мальчишек пожимает плечами. С нарастающим предчувствием беды я кручу головой, пытаясь определить местонахождение нашего младшего сына. Это лишнее: Непоседа стремительно врывается в поле моего зрения и с грохотом тормозит у кафедры проповедника. Его преследует, целясь в спину из игрушечной базуки, Лучший Друг – разгоряченный и потный.
Оба тяжело дышат.
– Не стреляй! – вопит Непоседа, демонстрируя удивительное понимание возможностей акустики. Лучший Друг занимает исходную позицию, прицеливается – и производит выстрел, подкрепляя его звуковой имитацией летящей в цель гранаты.
– Не стреляй в меня! И в него не стреляй! – Тут Непоседа взмахивает тряпичной куклой, которую до этого прижимал к груди. – …В малыша Ишуша!
