— Мне очень жаль. Но я не могла поступить иначе. Я не хотела расстраивать вас.
— Ты нас вовсе не расстроила. Мне просто правился этот парень, дорогая. Последние пару лет, когда ты была с ним, я меньше о тебе беспокоился. Мне казалось, что он хорошо заботился о тебе, — объясняет дедушка Джек. — Вот и все.
— Я и сама могу о себе позаботиться. Я взрослая женщина. — Я оправдываюсь, как шестнадцатилетний подросток, который, скуля, настаивает на своем праве водить автомобиль. — О Господи, ты не знаешь, обращался ли он к моему отцу?
— Не думаю. Я говорил с Кирком пару дней назад, и он мне ничего об этом не сказал, а я ему тоже, — уверяет дедушка Джек.
— Это хорошо. Пожалуйста, не говори и дальше. Я пока еще не готова рассказать отцу обо всем этом, понимаешь?
— Нет проблем. Эмили?
— Что?
— Я только хочу, чтобы ты была счастлива.
— Я знаю, дедуля.
— Я беспокоюсь, что ты не справишься сама со всем, что происходит в твоей жизни, — говорит он.
— Со мной все хорошо, честно. Я счастлива. Правда, — утверждаю я. — Действительно счастлива.
— Врешь ты все, — заявляет дедушка Джек, но без злости.
— Что поделаешь. Я ведь училась у лучших. — В ответ дедушка только кивает и неожиданно мрачнеет.
— Значит ли это, что нам больше нельзя приглашать его на покер? — спрашивает он.
— Вероятно, нет, — отвечаю я.
— Жаль, черт побери, — сокрушается Рут. — Его было так легко обыгрывать.
— Я знаю, — говорит дедушка. — Это было даже неинтересно.
* * *
Через пару часов я провожаю Рут и дедушку до дверей их апартаментов, РН1 и РН2.
— До встречи, Эмили, — прощается дедушка, целуя меня напоследок. — Передавай привет… — Здесь он запинается посреди фразы, и слова его повисают в воздухе.
— Дедушка?
— Передавай привет, ну, ты знаешь, как же его?..
— Кирку, — быстро говорит Рут. — Передавай от него привет Кирку.
— Конечно, дедушка, — отвечаю я. — Обязательно передам.
Дедушка Джек идет в свой номер, чтобы прилечь, а Рут приглашает меня к себе попить чаю. Она говорит, что это согреет меня перед обратной дорогой на поезде. Я рада возможности побыть в ее квартире, которую я люблю хотя бы только потому, что она представляет собой полную противоположность жилища моего дедушки. Здесь все сверх меры. На стенах тут не один-два любимых снимка, фотографии не оставляют ни кусочка свободной поверхности. На диване с цветочным орнаментом лежат два покрывала, однотонное и узорчатое, поскольку она никак не может решить, какое из них ей нравится больше. Часов у нее четыре штуки, они все старинные и бурно празднуют пришествие каждого часа.
