— О-ох… — вздохнул он через пятнадцать минут, выключая видеофон после мастерски проведенного объяснения. — Это зашло слишком далеко. Синнер!
Когда робот вошел, Ред приказал ему временно поменяться обязанностями с Эддером. Затем он подумал о том, что хорошо бы смыться на обед, но было еще слишком рано. Как там с Торпом? Он позвонил Лайеру.
— Торп только что ушел, — доложил тот. — Погрустнел, но явно стал мудрее.
— Ну, это штамп, — невольно заметил Ред.
— Более точного определения вы не найдете, — уверил его Лайер.
Когда Торп ввалился в кабинет, Ред вынужден был согласиться с Лайером.
— Я должен признаться, что и сам не понимал, как низко пал, — с трудом произнес он. — Мне, конечно, не следовало винить вас.
— Что вы хотите этим сказать? — спросил Ред.
— Я никогда не думал, что так точно соответствую шаблону, пока ваш робот не объяснил мне, какими правилами руководствуется он, редактируя для вас журнал.
— Как так «редактируя»?
— Он совершенно четко сказал мне, какие сюжеты выбрасывает, а какие оставляет. Да их можно сосчитать на пальцах одной руки. Я знал, что ваш скучнейший журнал стереотипен, но вдруг обнаружить, что я, Александр Дж. Торп, ничуть не лучше робота, который изо дня в день по единому стандарту высасывает из…
— Погодите минуту!
Торп не обратил на этот возглас ни малейшего внимания. Лицо писателя с него уже сошел румянец гнева — сразу обмякло. Он поник, как десятилетний мальчик, чью собаку раздавил автомобиль.
— К сожалению, это правда, — продолжал он. Жестом, полным отчаяния, он бросил свой экземпляр журнала на стол. — Господи! Возьмите хотя бы иллюстрации… Ведь все герои похожи на вас! Вы словно близнецы! Сначала я не поверил этому, но потом…
— Послушайте! — закричал Ред. — У меня своих неприятностей хватает!
Торп вынул носовой платок и звучно высморкался.
— Я знал, что вы не поймете. Художник должен оберегать собственную духовную целостность. Он превращается в тупого коммерсанта, подобного вам, как только начинает проституировать свое артистическое…
— Одну секунду, — уже покорно попросил Ред.
Он залез в нижний ящик стола и вытащил два стакана. Торп наблюдал за ним печально, но одобрительно.
Стаканы были наполнены.
— Ну, а теперь, — предложил Ред, — расскажите мне все о духовной целостности художника…
Некоторое время спустя Эддер, стоявший начеку возле приемной, открыл дверь, чтобы выяснить, почему никто не отвечает на его звонок.
Торп оживленно критиковал Шекспира; он уже процитировал удручающе длинные отрывки из Джона Рескина, воинственно и резко атаковал Сезанна и других французских художников и продекламировал современные подражания Т.С.Эллиоту. Вое это звучало очень впечатляюще, особенно потому, что Ред и не пытался вникнуть в смысл рассуждении Торпа. Его жужжащий голос успокаивал и усыплял.
