До самого вечера возился с ножами, откопанными на пепелище, пытался вырезать из березы ручки, не получилось, сверлить нечем, поэтому бросил это дело. К сожалению, использовать ножи по назначению пока было нельзя, в результате пожара они потеряли закалку. Самому закалить мне их вряд ли удастся - до нужной температуры не смогу костер раскочегарить, да и сталь в это время была другая и, следовательно, калить ее надо тоже по-другому. Завтра пойду в кузницу, денег у меня нет, но может быть трудом возьмет. Как я и подозревал, Миньку спустя полтора часа начало лихорадить, сначала он хныкал, а потом впал в какое-то полусонное состояние, мать забеспокоилась и отправила меня за помощью к Дыбе, мол, он в этих вещах разбирается. Ну, нашел я этого Дыбу, хотя и побегать пришлось, толку-то, разбирается он, как же, в лошадиных болезнях может он и разбирается, обязан разбираться, а вот в человеческих сомневаюсь. Этот идиот, осмотрев маленького и узнав, что его укусила гадюка, вообще заявил, что до утра пострадавший не дотянет:
- Помрет, как есть помрет.
Пришлось потом полчаса мать успокаивать и объяснять ей, что змея в полную силу еще не вошла, а потому есть шанс обойтись без 'помрет'. Змею, не смотря на протесты, ближе к вечеру все-таки запек и с удовольствием употребил, но ожидал, честно говоря, большего. Зато потом долго смеялся над Дашкой, которая смотрела на меня как на самоубийцу, даже анекдот ей рассказал, тот, где одна змея спрашивает у другой:
- Слушай, а наш укус смертельный?
- Да, - подтверждает другая.
- Тогда я сейчас помру, я себе язык прикусила.
Вроде бы смешно, а Дашка в слезы, пришлось тоже долго успокаивать и проводить ликбез по поводу опасности укуса змеи и оказания первой помощи. Подозреваю, не сильно мне поверили, кто ж дурачку поверит, но хоть в чем-то успокоил народ.
Утром погода резко сменилась, небо налилось свинцовыми тучами, а ветер стал налетать порывами. Дождя еще не было, но то, что он скоро будет, никто не сомневался. По-хорошему, надо было бы отсидеться в шалаше, но дело, прежде всего, поэтому, несмотря на предстоящий дождь, рванул по прежнему маршруту.
Кузницу отыскал довольно быстро, да и трудно ее было не отыскать, дым пережигаемых на угли дров и звон железа не дал промахнуться. Да..., опять ломка стереотипов, в моем понимании кузница это некая мастерская, в которой, прежде всего, есть огромный горн с мехами для нагнетания воздуха и немалых размеров наковальня с непременным наличием мускулистого молотобойца. Здесь же все выглядело не так, вернее не совсем так - горн отсутствовал, его функцию исполняла некая конструкция из камней чем-то похожая на алтарь, причем прямо на этом алтаре был разложен обычный костер. Чтобы получить требуемую температуру, сбоку от костра стоял подросток и нагнетал крылом какой-то большой птицы воздух на раскалившиеся угли. Дрова пережигались тут же, рядом и видимо, чтобы не терять время, там же набирал температуру прут железа. Наковальни я не увидел, зато отыскал глазами нечто похожее на лапу для ремонта обуви вбитую в крученную сучковатую колоду. Особо требуется сказать о кузнеце, опять же в нашем представлении, кузнец должен быть, если не пышущем здоровьем могучим мужиком, то уж крепким телом и мускулистым точно. Ничего подобного, мужичонка был худеньким и суетливым, да и характер у него был не очень, он постоянно покрикивал на своего помощника, а при случае доставал того палкой и судя по недавним следам не только по спине:
