Ночная прогулка по городу на мягко ревущем мотоцикле — это удивительное удовольствие. Ощущать полёт и одновременно прижиматься грудью к кому–то очень приятному — вдвойне прекрасно. Спор был долгий и жаркий. Два раза меня выставляли за дверь, при чём, оба. А когда заметили, как я подслушиваю у двери, спросили прямо, кого я выбираю. Я краснела, бледнела и сбивчиво попыталась объяснить, что вообще выбираю свободу. Только под взглядом рыжего становилось жарко и очень стыдно. А что я могла? Сказал же, что мы партнёры, и что деньги нужны…
Не люблю навязываться.
Вот только рыжий молчать не стал. Уж что и как он там себе понял, не знаю, но только кинул Магу «ты сам всё видел», взял меня за руку и потащил в комнату переодеваться в сухое. Даже забыла смутиться как следует, когда надевала его сухую рубашку, сам–то он в куртке уже стоял, ждал. А потом… Когда выходили из убежища, Маг окрикнул меня по имени. Только ответить не успела, вздрогнула от неожиданно злого и резкого голоса Егора: «она со мной! Что не ясно?!»
И вот сейчас мы пролетали по ночным полупустым улицам, изредка притормаживая на перекрёстках. И порой казалось, что счастливее меня никого нет на свете! Надежда делает человека глупее, но именно глупость дарует это состояние свободы и вседозволенности. Настоящее счастье — всего лишь несколько упоительных мгновений в облаке веры и любви. Я верила, что у нас всё получится. Верила, что всё будет хорошо.
Мы даже заехали в один странный магазинчик с какими–то деталями. И весь вечер Егор сидел на своей кухне дома и что–то с ними делал.
— Надо что–то поесть… — не выдержала я третьего часа тишины. — Может, перекусим?
— Щас, подожди ещё немного…
— Я приготовлю, — неуверенно шепнула, переминаясь с ноги на ногу.
— Готовка — это не твой конёк.
Егор, не отрываясь от дела, подул на коптящиеся под аппаратом детали. Воняли они ещё хуже, чем прошлый обед моего приготовления.
— Ну, с бутербродами–то я справлюсь!.. — возмутилась, покраснев.
Через пять минут я действительно готовила. Руки дрожали, румянец полыхал на щеках аж до кончиков ушей! Но я старалась сосредоточиться и не порезаться. Потому что рыжий решил помочь. Показывал, как правильно чистить овощи, как удобнее их резать, в чём варить.
— Смотри, вот так отрезаешь, кончик ножа на доску кладёшь… Нет, другой нож возьми… Ага.
Он подошёл сзади, обхватил мою руку с ножом, и, придерживая моей второй рукой морковку, показал, как резать. А я не могу. У меня руки ослабли и ноги подкашиваются! Про ушки красные вообще молчу и сердце… Ноет.
