— То есть, заместитель начальника училища — алкоголик, — в устах Алекса фраза прозвучала как утверждение, не как вопрос.
— Рекомендуйте замену, ваше ведомство имеет полномочия. Но кто ещё согласится служить в заднице Капитана?
— Теперь о капитане. Вам пятьдесят три, а вы всё ещё капитан, и повышение вам не светит.
— Неудачный выбор в юности. Видите ли, Алекс, я начинал в разведке, не в армии. Не надо удивляться, мы тоже умеем удалять некоторые записи из досье. В разведке не получалось, в армии до конца не приняли, и вот я здесь. Капитан в заднице Капитана, — Зернов печально усмехнулся.
— А почему вы…
— …покинул разведку? У меня не получалось.
— М-м, понятно, — впрочем, понятно было лишь двоим. Силач явно хотел пояснений, но не дождался. У разведки был свой жаргон, и не посторонним дано им владеть.
— Алекс, зачем вы послали брата в училище? Из него не будет армейца. Выбирать свой путь надо сразу, без изгибов и колебаний, иначе с человеком станет то же самое, что и со мной.
Старший Звара отвечать на прямой вопрос не стал и резко сменил тему.
— А ведь презабавно у нас получается. Самая замызганная база во всей Русенте, дальний лагерь за границей. Майор-алкоголик, капитан-неудачник, несовершеннолетний разведчик с братом-кадетом, которого нельзя подпускать к армии, — Алекс милостиво опустил в списке напрягшегося было Силача. — А знаете, Зернов, что я думаю?
— Что?
— Что кто-то нас, козлов, сюда целый год собирал.
Все сдержанно посмеялись бородатой шутке. Но внезапно из темноты почти выбежал Ник.
— Алекс, посмотри, что я нашёл! В воде, у берега самого. Прибило.
Находкой оказалась серая коробочка размером с ладонь и без каких-либо опознавательных знаков. Алекс повертел её, поочерёдно сжимая пальцами с обеих сторон у каждой из граней. С третьей попытки в воздухе раскрылся голографический экран с застывшим изображением старой усталой женщины и мягкий и густой мужской голос нараспев начал проповедь.
«Добродетель невозможно запугать барабанным боем прогресса. От тёмных песен нашего прошлого до сверкающего будущего — Бог здесь, он смотрит за нами и судит нас. Сегодня зло прячется в линиях коммуникаций, как раньше оно скрывалось во мраке улиц и подворотен, пока ему не перестало хватать места».
— Это что за Капитанья моча? Спартанцы? Не слыхал от них такого, — от удивления Силач не стеснялся в выражениях, а Зернов слишком пристально посмотрел на него при намёке на контакты лагерного обитателя с врагами русентийцев.
