— Ты имеешь в виду слэм-данк? (прим. пер.: Слэм-данк — вид броска в баскетболе, при котором игрок выпрыгивает вверх и одной или двумя руками бросает мяч сквозь кольцо сверху вниз.)
— Неважно!
Я подвел нас к кольцу и отрегулировал рычаг так, чтобы кольцо было максимально низко.
Полагаю, можно сказать, что это был слэм-данк. Неважно, потому что это вызвало оглушительный крик Хлои и мамы.
— МЫ ВЫИГРАЛИ! — закричала Хлоя.
— Нет, вы лишь открыли счет.
— Заткнись, Блейк! — Она сжала свои ноги еще сильнее вокруг моей талии и начала размахивать кулаками в воздухе. — Мы чемпионы…
Я замотал головой и снова засмеялся.
— Ты слышишь это, Блейк? — сказала она мне на ухо. — Толпа скандирует мое имя.
Мама сложила руки рупором вокруг рта.
— ХЛО-Я! ХЛО-Я! ХЛО-Я!
— Счет шестьдесят… — начал я.
— Какую часть МЫ ВЫИГРАЛИ ты не понял? — прервала меня Хлоя. — Не могу поверить, что выиграла суперкубок!
Я смеялся так сильно, что чуть не уронил ее.
— Мне нужен круг почета! — крикнула она.
Я совершил для нее круг почета по подъездной дорожке. Она вскинула руки вверх во время своего триумфа, пока говорила благодарственную речь всем кроме меня, который катал ее. Мама продолжала скандировать ее имя.
Когда раздались еще одни хлопки, я замер.
Как и Хлоя.
И мама.
— Хантер, — сказал отец, кивая головой. Он сузил глаза, посмотрев на Хлоя.
Я аккуратно присел, пока ее ноги не коснулись земли. Но она не вышла из-за моей спины.
— Полковник, — ответил я.
Он перевел взгляд на маму.
— Селия. Рад видеть тебя на ногах и в ясном уме.
Она не ответила.
— Кто твоя подруга, Хантер?
Я не ответил ему. Но Хлоя вышла из-за моей спины, и робким голосом сказала:
— Меня зовут Хлоя Томсон, сэр — полковник — сэр. Приятно познакомиться с вами.
— Понятно. — Кивнул он. — Вы, должно быть, хотите надеть свою майку, юная леди. Мой дом не стрип-клуб.
Мне захотелось ударить его, но Хлоя остановила меня.
С этим он развернулся и ушел.
— Сволочь, — сказала мама. — Прости, Хлоя. Не обращай на него внимания. Он жалкий старый ублюдок.
Я повернулся к Хлое, но ее взгляд был прикован к полу.
— Эй… — Я притянул ее к себе и обнял.
— Пожалуйста, можешь отвезти меня домой? — сказала она мне в грудь.
Я прислонился щекой к макушке ее головы.
— Тебе не нужно уезжать.
— Я знаю, но я должна.
Я посмотрел на маму. Она нахмурила брови, глядя на нас. Я прижал к себе Хлою еще сильнее.
— Мне жаль, — сказала мама одними губами.
Я знал, что она говорила не об отце, а о Хлое и о том, как много она значила для меня. И ей было жаль, что скоро это закончится.
