- Есть ещё какие-то сомнения?
- И всё здесь для нас приготовил?
- Ну конечно.
- Мне даже не хочется думать о том, что такого сделали тебе Мйоте, что ты столько всего устроил ради призрачной надежды с нашей помощью победить их.
- Не победить, - поправил его Шона, и глаза его странно сверкнули, - разбить. В пух и прах.
Домино только медленно кивнул, мрачнея. Он снова стал чьим-то орудием на пути к отмщению, и единственное отличие Шоны от Зебастиана было разве что в том, что пока их цели совпадали. А значит, наверное, уже не важно, кто и кем управляет.
Чай они выпили в молчании, потом Шона ушёл во двор, а Домино с Азатом легли спать на позволенные им четыре часа. Домино надеялся ещё немного обдумать то положение, в котором оказался, но, стоило ему только положить голову на подушку, как он во второй раз за последние несколько часов провалился в непроглядный сон.
Открыл глаза аурис так же резко и снова долго пытался понять, где он и как здесь очутился. К счастью, в это пробуждение плохие воспоминания не стали атаковать его, и он смог быстро прийти в себя. Посетив туалет и ванную, в которой, к его удивлению, нашлись и две новые зубные щётки, и большие полотенца, Домино удалось частично привести себя в порядок. Когда он вышел, часы показывали десять утра, и Азат вполне ожидаемо спал. Им можно было бездельничать до одиннадцати, но Домино не сиделось на месте - особенно чужом и незнакомом, - поэтому, недолго думая, он двинулся на улицу, надеясь встретить там Шону или Батес и разузнать поподробнее о своей нынешней работе.
Открыв дверь, Домино как раз думал, правильно ли поступает, уходя один, без Азата, и вдруг оказавшийся перед дверью человек стал для него полнейшей неожиданностью. Затормозив где-то на совсем уж подсознательном уровне рефлексов, аурис хотел было высказать возмущение, но тут рассмотрел стоящего перед ним и потерял дар речи.
Это была аурисса пятнадцати или шестнадцати лет - и такой потрясающей красоты, что невозможно было оторвать глаз. Домино никогда в своей жизни не видел никого хотя бы отдалённо похожего на эту девушку: она обладала идеальным сочетанием всех присущих аурисам черт и каждая, по его мнению, проявлялась на пике своего совершенства. Двигавшееся к зениту солнце превращало её длинные золотисто-рыжие волосы в подлинные языки пламени, бархатная бледная кожа без единой веснушки будто светилась, большие медные глаза с жёлтыми и зелёными вкраплениями были обрамлены густыми ресницами. Сумев перевести взгляд с её лица ниже, Домино обнаружил, что даже простая одежда (футболка, джинсовая куртка, короткая юбка на чёрные лосины-капри) ничуть не портила эту девушку - фигура её, по мнению ауриса, тоже была идеальной, и всё надетое на ней лишь подчёркивало её достоинства. Поднять глаза обратно на лицо Домино так и не успел.
