Партийная верхушка НСДАП проявляет особую заботу об идеологическом воспитании членов «Гитлерюгенда» в национал-социалистском духе. «Мы, — пишет Розенберг в статье, посвященной антирелигиозному воспитанию членов «Гитлерюгенда», — добились прогресса в насаждении национал-социалистской идеологии в умах германской молодежи. От католической молодежи остались только небольшие группки, которые со временем тоже будут включены в состав «Гитлерюгенда». «Гитлерюгенд» убежден, что никто не сможет противостоять ему. Более того, наша программа воспитания в школах всех категорий уже составлена в таком антихристианском и антиеврейском духе, что подрастающее поколение «будет избавлено от мошенников в черных рясах» (84—701).
Для насаждения идеологии национал-социализма в умах германской молодежи «Гитлерюгенд» предпринимает и особые меры. При этой организации открываются школы «Адольф Гитлер», куда могут поступить только отличившиеся и проверенные члены «Юнгфолька» — младшего брата «Гитлерюгенда».
На «Гитлерюгенд» руководители НСДАП смотрят как на кадровый резерв партийного и государственного аппарата. В нацистскую партию вступают только те члены «Гитлерюгенда», которые проявили себя в политическом отношении, а те, у кого обнаружены данные для организаторской работы, направляются в высшую партийную школу «Адольф Гитлер». После окончания ее они идут на руководящую работу в партийный и государственный аппараты.
«Нацистские руководители стремились включать в свои ряды руководителей «Гитлеровской молодежи», которые прошли полный курс воспитания таким образом, чтобы дать им возможность приобрести практический опыт и тем самым обеспечить необходимое пополнение руководящего состава...» (84—702).
Если верить запискам Г. Раушнинга, сам Гитлер придавал большое значение воспитанию германской молодежи в духе национал-социализма. Он, например, связывал будущую судьбу национал-социализма с успехом своей воспитательной работы.
«Я должен быть непоколебимым воспитателем... Начну свое большое образовательное дело с молодежи. Мы, старые, уже изношены. Да, мы уже стары. У нас нет уже диких инстинктов. Мы трусливы и чувствительны. Но моя прекрасная молодежь! Есть ли на свете что-нибудь лучше нее?
Посмотрите на этих молодых мужчин, на этих молодых парней. Какой человеческий материал! С ними я построю новый мир...
Моя педагогика сурова. Я работаю молотом и отбрасываю все, что гнило и слабо. Мы вырастим такую молодежь, перед которой мир содрогнется. Молодежь грубую, властную, бесстрашную и жестокую. Такую молодежь я хочу! Она будет уметь переносить несчастья. Хочу, чтобы в ней не было ничего слабого, нежного... я буду тренировать ее физическими упражнениями. Прежде всего быть сильной — это самое важное!» (52—37).
