- Что?
- То, что услышала.
- Ну и подыхай тут.
- Договорились.
- Договорились!
Китти резко разворачивается. Собирается уйти, как вдруг натыкается на острую, надломленную ветку и замирает. Уже через секунду я слышу ее крик.
- Китти! – в один прыжок я оказываюсь рядом. – Китти, черт подери, иди сюда!
Она тянет ко мне худые руки. Обхватывает ими мою шею и приглушенно стонет.
- Нога, - срывается с ее губ, - Трой, больно.
Мы приземляемся на тротуар. Я аккуратно усаживаю ее рядом и замираю, увидев окровавленную голень. Черт. Вся моя стальная непоколебимость растворяется в воздухе. Что делать? Осматриваю рану чуть ближе и шепчу:
- Надо вынуть щепку.
- Будет сильно больно?
- Не знаю, птенчик.
- Пусть будет несильно, - просит она и крепко сжимает в объятиях мои плечи.
Ее голова покоится на моей спине, дыхание щекочет шею. И я схожу с ума по ней в такие моменты, пусть они и не прозаичны. Выдыхаю пару раз и обхватываю пальцами ее ногу, чуть ниже колена. Китти продолжает стискивать меня за грудь.
- Сейчас все будет хорошо. Слышишь? На счет три. Раз, два…
- Выдергивай уже!
Усмехаюсь и вытаскиваю щепку. Показываю ее девушке и заключаю:
- Ты – храбрец, птенчик. Правда, рану все равно надо обработать. Кровь течет.
- Тогда я пойду домой.
- Не говори чепухи. До тебя идти долго. А обработать рану можно и у меня. – Не понимаю, что сказал. Недоуменно поднимаюсь с асфальта, подаю Китти руку и замираю: я пригласил ее к себе? Я сошел с ума? – Хочешь?
Надеюсь, она откажется. Откажись, Китти! Откажись. Но она слишком смелая. Ей впору узнать меня. Она из кожи вон лезет, чтобы стать ближе, а я впервые не нахожу в себе сил на сопротивление. Приходится сдержать слово.
Подхватываю Китти на руки. Она хихикает, а я нервно улыбаюсь и прикасаюсь губами к ее оголенному плечу. Обожаю ее плечи. Они хрупкие, красивые, и каждый раз меня пронзает желание пробежаться по ним пальцами, исследовать изгибы, ключицу, впадинку на ее шее, очертания острого подбородка. В Китти Рочестер я нашел объект восхищения. Она умна, красива, амбициозна. Любой ее поступок спланирован заранее, а даже если в нем и отсутствует смысл – в этом тоже есть смысл. Ее идеальные родители – богатенькие толстосумы, которые меняют дома, города, людей, чувства, стремления как перчатки. Не понимаю, отчего Китти такая, какая есть; отчего она еще не превратилась в свою мамашу, ищущую выгоду даже там, где ее быть не может. Мы настолько разные, что я без ума от этих различий. Мне осточертело тратить время на безмозглых знакомых, для которых самый офигительный расклад – бесплатная выпивка в «Грилз». Я хочу стать лучше, однако я сопротивляюсь, ведь мне страшно. Иными словами, Китти Рочестер как всегда права, за что я ее не только обожаю, но и ненавижу.
