– И только за это… – пробормотала она и оцепенело покачала головой. – Нет! – вскрикнула она, когда его руки обхватили ее и с силой прижали к твердой как гранит груди.
Его глаза блеснули, а лицо побелело от гнева.
– В тебе нет ничего, кроме нетерпеливого тела и пустого сердца, – яростно прошипел он. – Неужели ты думала, что я доведен до такого отчаяния твоим телом, что приму краткосрочную ссуду нашей связи и назову ее браком?
Он оттолкнул Кэти, как будто брезговал касаться ее, и пошел к двери. Открывая ее, он заговорил. Его голос был холоден:
– Если ты не получишь деньги по чеку, который тебе даст Гарсия, в течение двух недель, я вытащу все отсюда и сожгу.
Кэти щелкнула замком на последнем чемодане и отнесла его в спальню, поставив рядом с пятью остальными. Больше нечего было делать, только спать.
Она села на кровать в доме Габриэлы и вяло огляделась вокруг. Она мечтала о времени, чтобы подумать, и вот теперь оно у нее есть. Всю свою оставшуюся жизнь она проведет, гадая, упустила ли она шанс быть потрясающе счастливой или избежала кошмара. Кэти взглянула в зеркало, на нее смотрело печальное лицо – отражение ее переживаний.
Габриэла спала, а Эдуардо после ужина сразу же ушел. Кэти вздрогнула, вспоминая этот отвратительный ужин. Никто не проронил ни слова. Эдуардо ел в яростном молчании, а Габриэла, бледная как смерть, пыталась улыбнуться Кэти, утешая ее. Кэти, не способная проглотить ни кусочка, старательно избегала взгляда Эдуардо и виновато смотрела на несчастную Габриэлу. Когда они поужинали, Эдуардо откинул волосы назад и с глубоким возмущением посмотрел на Кэти.
– Примите мои поздравления, – произнес он сквозь стиснутые зубы. – Вам удалось стереть в порошок великолепного человека. Этого не удавалось даже его собственному отцу, хотя он очень старался. А у вас получилось.
Затем он гордо вышел…
Кэти машинально взглянула на пластмассовые часы, стоявшие около постели, и услышала, как открылась, а потом захлопнулась входная дверь. Тяжелые шаги Эдуардо стучали прямо по направлению к ее спальне. Она поспешно провела кончиками пальцев по щекам, затем взглянула на Эдуардо, чей силуэт вырисовывался в дверном проеме. Она приподняла голову со слабым вызовом, когда он приблизился к кровати, на которой она сидела.
Протягивая ей большой кожаный фотоальбом, он холодно сказал:
– Вот человек, которого в глазах жителей этой деревни вы низвели до уровня нищего.
Кэти в оцепенении взяла альбом.
