– Уитни подчинится мне! – перебил Клейтон тоном, не допускающим дальнейших возражений. – Но пока я не решу сам известить ее о нашей помолвке, никто не должен вмешиваться! Когда я сочту, что настало время, я сам приеду и все объясню. Надеюсь, вы меня поняли, Мартин?
Мартин смиренно кивнул.
– Вот и хорошо, – бросил Клейтон, берясь за очередной конверт.
– Существует еще одно препятствие, – судорожно оттянув воротничок, пробормотал Мартин. – Правда, совсем небольшое.
– Да, продолжайте, – кивнул Клейтон, не поднимая глаз от письма.
– Дело в леди Энн Джилберт! Она бредит какими-то смехотворными фантазиями относительно того, будто Уитни терпеть вас не может. Я попросил бы вас убедить ее, что вы сможете решить эту проблему.
– Но зачем?
– Слуги докладывают мне, что леди Энн рассылает письма мужу по всем европейским консульствам. Насколько я понимаю, хочет отыскать его и попросить немедленно приехать.
На мгновенно окаменевшем лице герцога отразилось такое холодное неудовольствие, что Мартин невольно вжался в кресло.
– Вы хотите сказать, что она против этого брака?
– Боже, конечно, нет! – воскликнул Мартин. – Энн Джилберт – женщина разумная, но совершенно теряет голову, когда речь идет об Уитни. Когда вы признались ей в том, что мы… сделали, и она немного оправилась от потрясения, то сама признала, что считает вас блестящей партией. Она еще добавила, что вы – самый завидный жених во всей Европе и в Англии нет более влиятельной и аристократической семьи, чем Уэстморленды.
– Рад слышать, что леди Джилберт весьма рассудительна, – уже спокойнее заметил Клейтон.
– Но не настолько! – возразил Мартин. – Она постоянно закатывает истерики из-за того, что мы устроили все втайне от Уитни. – И, горько вздохнув, добавил: – Она назвала меня жестоким, бессердечным отцом, совершенно бесчувственным и лишенным всякой жалости!
Герцог неожиданно кивнул, явно соглашаясь с таким суждением леди Энн, и Мартин, уязвленный до глубины души, гневно взорвался:
– А вас она обвинила в диктаторских замашках и деспотизме! И утверждает, что ваша репутация там, где дело касается женщин, известна всем, и отнюдь не с приятной стороны, а кроме того, вы чересчур красивы, чтобы быть верным мужем.
– Удивительно, что мой маленький подарок в сто тысяч фунтов не смягчил ее чувств, – цинично заметил Клейтон.
– Она назвала это подкупом и взяткой, – выпалил Мартин, но тут же съежился при виде ледяной усмешки герцога. – Леди… леди Джилберт нужны заверения, что вы не принудите Уитни стать вашей женой, не дав ей времени проникнуться к вам хотя бы симпатией. Если она не получит этого обещания, причем лично от вас, то скорее всего уговорит мужа использовать свое влияние, чтобы воспрепятствовать этому браку. Насколько мне известно, у лорда Джилберта связи в самых высоких кругах, и его мнение имеет большой вес среди сильных мира сего.
