— Парень, мне это не нравится.
— Только обо мне или о других тоже? — спросил я.
— О тебе и о Розалинде Мортон.
— А-а, — протянул я с беспокойством. — Но ведь это всего-навсего Джо Дарли… Может, он что-то услышал о нас и хочет раздуть скандал?
— Может быть, — сдержанно согласился дядя Аксель. — А с другой стороны, инспектор всегда использует Джо, когда ему надо что-нибудь разузнать потихоньку. Мне это не нравится.
Мне тоже стало не по себе. Но коль скоро Джо не обратился к нам, я не думал, что он сможет добыть против нас какие-нибудь улики. Ведь нам, сказал я дяде Акселю, нельзя предъявить ничего, никакого обвинения, которое подводило бы нас под какой-нибудь определенный пункт Правил об Отклонениях.
Дядя Аксель покачал головой:
— Эти правила только включают, но не исключают. Нельзя узаконить тысячи возможных случаев, а только наиболее частые. Так что могут появляться новые, которые рассматриваются отдельно. Это как раз входит в работу инспектора: наблюдать и в случае необходимости проводить расследование.
— Мы обсуждали, может ли такое произойти, — сказал я. — Но ведь если начнут выяснять, они же не будут знать, о чем спрашивать. Все, что нам надо будет делать, это притвориться удивленными, как все нормальные люди. Что может узнать Джо или кто-то другой? У них могут быть только подозрения, но никаких улик.
Однако дядя Аксель не мог успокоиться.
— А Рэчель? — предположил он. — Ее так потрясло самоубийство сестры. Ты не думаешь, что она…
— Нет, — уверенно ответил я. — Даже если не брать в расчет, что она не может обвинить нас, не уличая себя, мы бы знали, если бы она что-то скрывала.
— Ну ладно, а маленькая Петра? — спросил он.
Я уставился на него:
— Откуда вы знаете о Петре? Я никогда вам о ней не рассказывал.
Он удовлетворенно кивнул:
— Значит, она тоже. Я так и понял.
— Как вы узнали об этом? — Я не мог успокоиться, сразу начав соображать, кому еще могла прийти в голову такая мысль. — Она сама вам сказала?
— Да нет, как бы тебе сказать, я просто наткнулся на это. — Он помолчал и добавил. — Косвенным путем это пришло от Анны. Я предупреждал тебя, что ее брак с этим парнем до добра не доведет. Есть такой тип женщин, которым недостаточно сделаться рабыней мужчины, чтобы он о них ноги вытирал. Им надо полностью отдавать себя в его власть. Анна была такой.
— Уж не хотите ли вы сказать… Вы считаете, что Анна рассказала Алану о себе? — запротестовал я.
— Рассказала, — кивнул он. — Она сделала больше. Она рассказала ему обо всех вас.
