– А то что? И почему я вообще должна молчать? Ты спросил, знаю ли я что это такое? – Выхватив из его рук презерватив, я зубами надорвала фольгу, затем двумя пальцами вытащила презерватив из упаковки, поднесла к его лицу и улыбнулась: – Я довольно давно узнала, что это такое и для чего это нужно. Знаешь, несмотря на то, что мне восемнадцать, я уже многое знаю и о презервативах, и о противозачаточных таблетках… – приблизилась к его лицу ближе и прошептала: – …и о сексе.
Возможно, у меня разыгралось воображение, но мне показалось, что я слышу скрежет его зубов. Неужели человека его профессии можно вывести из себя подобной чушью?
– Ты. Маленькая. Избалованная. Дрянь! – зло проговорил Колосов, делая паузы после каждого слова. Он ослабил хватку на моей шее и начал медленно подниматься пальцами к лицу, обхватил подбородок и приподнял его.
– Убери. Свои. Поганые. Руки. От. Моего. Лица, – проговорила я сквозь зубы. Женя перевел свой взгляд на мои губы и нервно сглотнул. Его взгляд смягчился, и он прислонился своим лбом к моему.
– Ты же его не любишь. Думаешь, я не чувствую твою дрожь, когда ты в моих руках? Думаешь, не слышу, как бешено бьется твое сердце, когда я прикасаюсь к тебе? Свадьба… Это все из-за беременности?
– Колосов, – я отвернулась в сторону и прикрыла глаза, чувствуя, как злость медленно покидает меня, – ты все равно не поймешь. Куда порядочному парню разобраться в чувствах избалованной дряни?
Он тяжело вздохнул и провел рукой по моим волосам настолько нежно, что у меня перехватило дыхание.
– Прости. Не смог сдержать себя…
– …И решил высказать свое мнение обо мне, – договорила я за него. Он покачал головой.
– Ты совсем еще глупая. Как можно быть такой безответственной? Ребенок… Это ведь…
– Радость.
– Ответственность.
– Я взрослая.
– Тебе восемнадцать.
– Достаточно для того, чтобы стать матерью.
– А как же для себя пожить? Большую любовь встретить?
Я округлила глаза, думая, что мне послышалось.
– Да что ты знаешь о любви, Колосов? – усмехнулась я. Во мне снова начала закипать злость.
– Уж побольше твоего.
– Да ну! Не смеши меня. Ты, кроме как трахать всех подряд особей женского пола, больше ничего в этой жизни не умеешь! Это для тебя любовь? Ну да, по твоим понятиям, наверное, это любовь. И знаешь, – я сощурила глаза, вглядываясь в зеленый омут, – судя по всему, ты у нас прям Робин Гуд: даришь свою любовь всем нуждающимся.
– А ты по какой причине даришь свою любовь? Почему ты обратила внимание на этого типа, что в нем есть такое, чего нет во мне?
