Грейсон сжал ее в объятиях, и Мэддокс почувствовал укол зависти, ненавидя себя за это. Не то, чтобы он хотел себе девушку приятеля. Промиз и Грей были родственными душами, если такое вообще когда-либо существовало. Он завидовал этой связи. Он вспомнил то ощущение, что испытал однажды. Слишком не долго, и будто в прошлой жизни.
Было не слишком темно, чтобы Мэддокс мог увидеть выражение глаз Промиз, когда она откинула голову назад, глядя на Грея со спокойной любовью. Он мягко поцеловал ее и повернулся к Мэддоксу.
— Приходи и спусти немного дерьма.
Мэддокс не хотел возвращаться в свой одинокий трейлер. Это пугало его больше, чем он мог признать.
— Я воспользуюсь этим предложением, — сказал он с облегчением.
Грейсон использовал пару гигантских кабельных катушек, как стулья. Он опустился на одну и потянул Промиз на колени. Она уткнулась носом в его шею, положив голову там, будто это место было создано только для этого. Мэддокс на мгновение засмотрелся на нее. Иногда он задавался вопросом, как бы все закончилось, если бы она столкнулась сперва с ним в тот ужасный день, когда она в ужасе молила о помощи. Он был рад, что получилось именно так, что вместо этого первым она нашла Грея.
Грейсон, обернул мускулистую руку вокруг Промиз и посмотрел на Мэддокса.
— Ты выглядишь так, как будто увидел призрака, мужик.
Мэддокс провел рукой по волосам. Они запутались и стояли дыбом из-за того, что были распущенными, когда он ехал.
— Не видел ни одного. Но увижу, — он болезненно откашлялся. — Мой отец умирает.
Грей выругался и посмотрел в землю. — Черт, мне жаль слышать это. Священник выглядел мощно. Он уже был болен в прошлый раз, когда приезжал, да?
— Да, — признался Мэд, проклиная себя теперь, что не уделил больше внимания своему отцу.
Промиз смотрела на него с грустью. — Что с ним не так?
— Жизнь под градусом. Цирроз печени, — пояснил он, когда она посмотрела на него.
Она поняла. На самом деле Промиз сама была из области медицины. Акушерка, независимо от ада, которым это было. Когда он думал об этом, и когда он старался не думать об этом, Мэддокс представлял кучу орущих и окровавленных женщин, с приподнятыми ногами, с криком новорожденного на пике всего этого.
— О Мэддокс, мне так жаль, — сказала она, наконец, сочувствующим голосом, и он смог немного улыбнуться. В этом была вся Промиз, такая слащаво искренняя. Он знал, почему Грейсон влюбился в нее.
Грей посмотрел на него, когда он достал и прикурил сигарету, пытаясь успокоить дрожание пальцев.
