– Что ты сказал? Ты что, б…дь, сказал…
– Уймись, парень…
– С-сволочь, это ты мне… – Мишка сел на постели, перед глазами поплыло, преодолевая тошноту, он сунул пальцы в рот и высвистал сигнал: «Тревога, все ко мне!»
– Стой, ты что делаешь, парень!
– Ур-рою, падла… – Мишка попытался опереться рукой на край постели, но ладонь соскользнула, и он свалился на пол. – Не прикасайся ко мне!
Не обращая внимания на Мишкино сопротивление, Осьма подхватил его и уложил обратно.
– Да что ж ты творишь, парень? Разве ж можно так?
Мишка снова попытался свистнуть, но рот наполнился тягучей слюной, и у него ничего не получилось.
– С-сука брюхатая, сейчас ты у меня наживешься…
За дверью послышался топот ног и дедов командный рык:
– Стоять! Я кому сказал? Всем назад, я сам разберусь!
– Я тебе разберусь, старый хрыч! – возник на фоне общего шума голос Настены. – Совсем очумели мужики. А вы чего здесь? В кого стрелять собрались? Пошли вон!
Что-то пробубнил молодой голос, кажется Дмитрия, в ответ снова рыкнул дед:
– Он старшина, а я сотник! Вон отсюда!!!
Мишка снова, уже понимая, что дед никого к нему не допустит, попытался свистнуть, но Осьма прижал его руки к постели, потом обернулся к двери и закричал:
– Корней Агеич, да зайди ты наконец, не уймется никак твой Лис!
Вместо деда в горнице появилась Настена.
– А ну отпусти парня! – рявкнула она на Осьму. – Прочь руки!
– Да он сам же себе навредит, гляди, как его корежит.
– Не навредит! – Настена обернулась назад и кого-то там схватила. – А ну, поди-ка сюда!
Мишка от изумления даже забыл о тошноте – Настена тащила деда в горницу за бороду!
– Вы что тут устроили? Я что, вас все время в разум возвращать должна?
– Да отпусти ты, дурища! – дед безуспешно пытался высвободить бороду из пальцев Настены. – Ох, ядрена м-м-м…
Настена коротко двинула свободной рукой, и дед, скрючившись, начал оседать на пол.
– Я тебя отпущу! Я тебя так отпущу – неделю в нужнике ночевать будешь! – лекарка, выпустив бороду деда, повернулась к Осьме. – А ты, торгаш…
Осьма не стал дожидаться продолжения и, подхватив лавку, многозначительно подкинул ее в руках, перехватывая для удара.
Мишка заскреб пальцами по стене, пытаясь дотянуться до висящего над постелью пояса с оружием.
– Все!!! Хватит!!! – заголосил с пола дед. – Остановитесь все!!! Михайла, лежать! Осьмуха, оставь лавку, не тронет тебя никто! Настька! Настька, встать помоги. Размахалась, понимаешь, меня лошадь так не лягала.
– Что случилось? – донесся голос матери.
