– Добрый день, Хилари! Хорошо выглядишь сегодня. – Он был высокого роста, мягок в общении. Барак Обама был добрым человеком и болезненно воспринимал гибель людей. Сейчас погибли не просто люди, а граждане его страны. – Что случилось в Ливии? – с болью спросил он госсекретаря. Хилари невольно встряхнула головой, поправляя прическу:
– Бандиты напали на наше посольство.
– И что было дальше? – опять задал вопрос президент. Хилари было неприятно отвечать, она не любила Обаму, считая его мягкотелым слизняком, который не способен к решительным действиям. Она вспомнила своего мужа Билла Клинтона, когда сербы вошли в Косово, он не раздумывая дал команду бомбить Югославию. Ракеты и бомбы сделали свое дело. Сербы пошли на попятную. Но то было тогда. А сейчас этот нобелевский лауреат хочет быть белым голубем мира. С его-то цветом кожи.
– Господин президент, все вопросы стоит задать ЦРУ! Почему они упустили из виду эту группировку? – Она не стала рассказывать, что команду убивать американцев дали его бывшие друзья из сирийской оппозиции и о том, что американские деньги шли прямо в руки террористов. – Я возмущена, – продолжила Клинтон, – что наши коллеги из ЦРУ и АНБ не смогли предотвратить такое жестокое нападение на наше посольство. Надеюсь, у них хватит профессионализма найти убийц и наказать их. В мире никто не имеет право трогать граждан Америки! – в последние слова она вложила максимум своей строгости и жесткости. Обама слушал своего госсекретаря, думая про себя: «Ей бы не женщиной родиться, а мужиком». И в душе он сильно посочувствовал ее мужу. Они еще обсудили некоторые вопросы, а затем Клинтон поехала в Государственный департамент.
Она понимала, какую опасную игру она затеяла с лидерами сирийской оппозиции, которые постоянно выходили из-под контроля.
Президент Асад собрал своих последних советников, множество близких и дальних родственников предали его и перекинулись в стан оппозиции. Боевики стояли уже недалеко от Дамаска, казалось, еще чуть-чуть и его власти придет конец. Напуганный ситуацией в стране, он долго не мог понять, что делать, его армия была деморализована и отступала, оставляя врагу деревни, селения, города и огромные территории родной страны. Он обращался к своему старому союзнику Ирану, те обещали помочь, но почему-то не спешили. Асад позвонил в Москву президенту России:
– Друг Владимир, у меня беда, я не смогу долго сдерживать оппозицию, мои сунниты восстали против меня, и к тому же огромная черная армия Харизостана скоро возьмет Дамаск.
