…
Она улыбнулась и снова исчезла среди волн, влажно блеснув белыми ягодицами. Каждое погружение длилось чуть дольше предыдущего: легкие у нее работали отлично. Девушка проделывала все это со строгой важностью, однако ей нравилось, что за ней наблюдают. Ей хотелось не то чтобы пококетничать, но покрасоваться. Было в этом трогательное простодушие. Меня всегда восхищали те, кто хорошо что-то делает, не важно, что именно. Я словно завороженный могу смотреть, как мчится по горному склону лыжник. И даже как слесарь чинит стиральную машину.
Через полчаса корзина была полна, и девушка гордо крикнула: «Voila!»
Когда она стала выбираться на сушу, я отвел взгляд. Она подошла и села рядом. Полотенца у нее с собой не было, но скала была гладкой и солнце хорошо пригревало. Девушка достала из корзины кухонный ножик и разрезала одного ежа. Протянула мне. Я думал, он соленый и прохладный, как устрица, но его внутренности оказались теплыми и сладковатыми. От неожиданности я их выплюнул.
Она вскрыла второго ежа и съела его сама.
— Но это ведь вкусно, — сказала она.
— А можно мне еще попробовать?
Теперь я уже знал, чего ждать, и вполне насладился тонким вкусом нежной ежатины.
— Откуда вы приехали? — спросила девушка.
— Из Лондона. В гости к доктору Перейре. Его дом тут наверху.
Девушка промолчала.
— Ты его знаешь?
Она отвернулась и стала смотреть на море, а я рассказал ей (как мог на своем примитивном французском), почему я тут, на ее острове.
Лакомиться морскими ежами, сидя на скале рядом с голой женщиной, мне еще не приходилось. Это было настолько вне рамок привычной жизни, что я позволил себе разоткровенничаться.
— Вам надо побывать в порту, — сказала она.
— Побываю. Как только удастся одолжить машину. Угощу тебя в кафе стаканчиком вина.
— Я не здесь живу.
— А где же?
Она махнула рукой назад.
— В одном из тех белых домов?
— Вы можете добраться до порта на лодке.
— У меня нет лодки.
— И у доктора Перейры нет?
— Про доктора не знаю. Сюда мы приплыли на чем-то вроде водного такси. Вместе с пожилой женщиной. Его экономка. Ты с ней знакома?
Девушка отвела глаза.
— Кстати, как тебя зовут?
— Селин.
— Ты местная?
— Нет. Я родилась на Маврикии.
— А живешь на этом островке. Почему?
Она поднялась. Я отвернулся, выжидая, пока она наденет платье и завяжет шнурки на сандалиях. Мелькнуло опасение, что мое любопытство оказалось слишком назойливым. Девушка начала карабкаться на скалы, в сторону от дома Перейры.
Примерно на полпути она обернулась и помахала мне левой рукой; на локте правой висела корзина.
