— Начинаетсяяя! — выкрикивает он, отражаясь в моих светлых глазах. Я делаю глубокий вдох, пытаясь расслабиться, но прежде всего, чтобы получить удовольствие и наслаждение от этой новой карусели и всех тех эмоций, которые кипят в крови.
— Я вижу страх в твоих глазах…
— Так и есть! — кричу, так как аттракцион уже пришёл в движение. Музыка рассеивается в воздухе, как и мы и наши голоса. Мы кружимся, качаемся, взлетаем вверх, медленно, быстро, быстрее и быстрее, почти касаясь неба, потом бросаемся вниз и ещё быстрее поднимаемся. Я кричу, как ненормальная и одновременно сбитая с толку движениями и захватывающей дух высотой. Иногда темноволосый красавец поворачивается ко мне, мы переглядываемся и взрываемся смехом. Потерянные в воздухе и небесной лазури мы как будто в другой галактике, вдали от любых мыслей, не касаясь земли ногами. Через некоторое время аттракцион останавливается, ожидая других ребят. Я неуверенно шагаю, прерывисто дыша, это просто взрыв мозга, но, несмотря на это, первой мыслью было подняться ещё сотню раз! — размышляю в объятиях Филиппо.
— Ничего себе! Это круто!
— Я доволен, что тебе понравился Extreme!
— Да, но, о Боже, я кричала, как сумасшедшая! Как глупо! — произношу смущённо, пряча лицо в руках.
— Остальные тоже кричали, это нормально… и потом, ты впервые была на подобной карусели, меня это поразило! Ты действительно храбрая.
Мы все пятеро продолжаем, как дети, безудержно развлекаться на различных аттракционах, среди которых поезд, вращающий тебя вверх ногами, на нём красивый строитель снял видео, затем тропы с зеркальными лабиринтами и, наконец, туннель монстров для детей. Прежде чем вернуться домой, мы просматриваем записанное видео.
Дом Филиппо и Эммануэля. Брат протягивается на диване и включает телевизор, я же сажусь на высокий чёрный кожаный стул, очарована наблюдением за красивым строителем, готовящим цветные напитки, и не только за его сексуальными руками, но и за лёгкостью движений, и со спокойным видом грызу арахис.
—Ты знаешь, что у нас есть собака…? Я не знаю, говорил ли я тебе… — Я отрицательно качаю головой. — Его зовут Эффи, ротвейлер, по вечерам мы держим его наверху, — объясняет Филиппо и одновременно отрезает ломтик лимона и цепляет его на бокал.
— А почему он наверху?
— Потому, что здесь он слышал бы шум и ежесекундно лаял…
— А, понимаю.
— Но этот пёс – какашка… — добавляет Эммануэль, поворачиваясь ко мне.
— Почему? — спрашиваю с интересом.
